— Как Ваши детки? Как жена?
Вдова не смотрела на меня. Она сидела на самом краешке стула, словно была не дома, а в гостях, и готовилась в любой момент встать и уйти. Эта темная комната, в которую неделями не проникал дневной свет, была склепом, наполненном пылью и одиночеством. Мне было душно и неудобно, и я заерзал, пытаясь пристроить шпагу.
— Все хорошо, спасибо. Все здоровы.
— Они останутся в столице?
— К сожалению, нет. Им придется вернуться домой. Жить в столице слишком дорого.
Мне было тяжело смотреть на вдову, и я стал разглядывать книжные полки и развешанное на стене холодное оружие.
— Да, да. Я понимаю. Иногда мне самой хочется бросить все и уехать отсюда. Но здесь похоронен мой муж и я не могу оставить этот город. Знаете, Бур, я сняла дом в старом городе, кажется там даже есть сад. А Вас далеко переводят?
— Очень.
— Куда?
— Извините, не могу сказать, государственная тайна.
Она порывисто встала, зашелестели длинные юбки.
— Ох уж эти тайны! Как же они мне надоели!
Она подошла к окну и отдернула штору. В комнату ворвался яркий солнечный свет. Я зажмурился. Но вдова тут же задернула занавеску, словно испугавшись своего порыва. И когда она повернулась ко мне, я увидел в ее глазах ужас, словно она совершила святотатство.
— А почему семья не едет с Вами?
Я поднялся.
— Там нет никаких условий. Собственно, там и казармы еще нет.
— Какой кошмар! Какие мерзавцы! Когда Вы едете?
— Завтра на рассвете.
— Отправляйте скорее жену и детей домой. Им нечего делать в этом ужасном городе. Если бы завистники не травили моего бедного мужа, может быть, он был бы еще жив. В столице все прогнило. Здесь нечем дышать.
Я сокрушенно покачал головой. Мне нечего было сказать. Адмирала больше не было и ничто не могло бы ее утешить.
— Не знаю, увижу ли Вас снова, и поэтому хочу сделать Вам подарок. Подождите одну минуту.
Она вышла за дверь. Я подошел к книжным полкам, провел пальцами по корешкам древних фолиантов. У адмирала были уникальные издания, очень редкие. Шкаф стоял у окна, и я, воровато оглянувшись, чуть отодвинул штору и выглянул на улицу. Там в другом мире, катились пролетки и бегали уличные мальчишки, дворник подметал тротуар, мимо прошмыгнула кошка, и дворник замахнулся на нее метлой.
— Я хочу подарить Вам это.
Я обернулся. Вдова стояла в дверях и держала в руках длинный деревянный ящичек. Она поставила его на стол и открыла крышку. Это был парадный корд, двуствольный курковый абордажный пистолет, который использовался десантом во время войны. Обычные корды были длиннее и тяжелее. Этот пистолет был маленький и изящный, украшенный драгоценными камнями, в специальном отделении лежали четыре, сделанных на заказ, патрона.