— Называйте меня просто Андре, — с улыбкой поправил ее француз. — Мне проще называть вас Татьяной, чем каждый раз добавлять отчество, которое сразу даже не выговоришь. А за сына можете не извиняться. Я его прекрасно понимаю. Сам бы на его месте не испытывал радости.
Француз Олегу нравился, с отношением к его жене он пока не определился, а вот дети… Они явно испытывали к хозяевам неприязнь и даже не пытались ее скрыть. Андре было лет сорок, и он немного напоминал актера Гафта. Его жена могла похвастать хорошей фигурой, но лицо было слишком грубым. Пока она была растеряна и молчала. Жаклин он бы дал лет пятнадцать, и она очень походила на мать. Такие же красивая фигура и не радующее глаз лицо. Марк был на год младше сестры, и его единственного из всей семьи можно было назвать красавчиком. Красивое лицо, густые черные волосы и хорошо развитое для четырнадцати лет тело. Наверное, он занимался каким-то видом спорта.
— Я не понимаю, как здесь можно жить? — спросил Марк отца.
— А что тебя не устраивает? — насмешливо сказал Олег. — Светло, тепло и мухи не кусают. Вам дали самую большую комнату в квартире со всеми удобствами. Знаешь, у нас из-за вашего приезда уплотнили не только жильцов, но и школы. Так вот, ты должен быть благодарен за то, что тебя поселили сюда, а не в одну из них. Там должны сделать столовые и есть общие туалеты, а семьи будут селить в классные комнаты человек по сорок в каждую. Здесь мы будем мимо вас ходить, а в школах вашим соотечественникам придется жить толпой. И это года на два или три.
— Я с тобой не разговаривал! — буркнул он.
— Невоспитанные нынче пошли французы, — обратился юноша к матери. — Ведут себя так, как будто это мы взорвали их станцию или незваными приехали к ним отбирать комнату.
— Помолчи, Марк! — прикрикнул на сына Анлре. — Мне за тебя стыдно!
— Нет, пусть он скажет, — повернулся к французам Олег. — Что тебя не устраивает?
— Тесно, — ответил Марк, — и комната проходная.
— Тесно, но жить можно, — сказал юноша. — Тебя никто не заставляет все время здесь сидеть, и вы наверняка будете учиться. А проходная… Думаешь, было бы лучше, если бы вы ходили через нас? Эта квартира не предназначена для проживания нескольких семей, но что делать, если нужно спасать двадцать миллионов жителей нашего севера и еще больше вас и немцев? Причем вас вполне могли устроить на родине, а вместо этого сбагрили нам!
— Вам за нас заплатили! — в первый раз сказала Жаклин.
— Много нам за них заплатили? — спросил Олег у матери и опять повернулся к семье Мюрай: — Я этой платы не видел. Ваши евро сейчас ненамного дороже туалетной бумаги, а большая часть техники будет использоваться для строительства ваших же квартир. Если от вас и будет какая-то польза, то еще очень нескоро, а нас уплотнили сейчас. И учти, что у меня нет никаких оснований для того, чтобы относиться к вам с симпатией. Франция была и, наверное, останется нашим потенциальным противником, причем полностью по вашей вине. Ваш ЕС развалился, но блок НАТО остался. Я думаю, что вы простите американцев, и пройдет не так уж много времени, когда НАТО опять возьмет на щит российскую угрозу, будет обвинять нас во всех смертных грехах и двинет к нашим границам свои базы. Еще и вас постараются использовать, чтобы ударить нам в спину. Видно же, как вы к нам относитесь, только у твоего отца хватает ума это скрывать, а у тебя и твоей сестры — нет!