Одри не стала звать мужа, она просто пошла следом, почти срываясь на бег и нагнала его уже наверху, перед входом в спальню. Схватила за руку, вынуждая остановиться и обернуться.
Энтони приподнял брови в удивлении, глядя на раскрасневшееся лицо жены. Она снова стала другой. Ее глаза сверкали как драгоценные камни, светились в полумраке и куда-то пропала привычная бледность.
«Это все вино!» — подумал мужчина и тут же понял, что ему нравится видеть жену такой…живой.
— Что произошло? — спросил он, как ни в чем не бывало, глядя сверху вниз на леди Болтон.
Одри не отвечала. Только дышала тяжело. Грудь в вырезе платья вздымалась, открывая взору прелестные округлости.
«Это все вино!» — снова сказал себе Энтони, почувствовав неожиданный прилив желания. Такого острого, что ему стало трудно дышать.
— Я пришла к вам, как жена, — произнесла молодая женщина, пристально глядя в глаза мужу. — Если сейчас вы меня отвергнете… — и осеклась, словно не зная, что сказать дальше. А желание Болтона росло. Ему уже трудно было подавить в себе порыв схватить девушку в охапку и, распахнув двери, подхватить на руки, отнести на кровать и сделать, наконец, то, что стоило сделать в первую брачную ночь.
— А почему бы и нет, черт меня дери! — вырвалось у него, и больше не в состоянии контролировать свое желание, он сделал то, что собирался сделать в своих мыслях всего минуту назад.
Одри вскрикнула от неожиданности, когда Энтони наклонился над ней и поцеловал. Впервые. Тот поцелуй в храме не в счет. Тогда он едва прикоснулся к ее губам своими…этот же…от такого поцелуя, первого в жизни Одри, ее голова пошла кругом, а ноги сами подогнулись, бросая ее в объятия Энтони.
Она рассмеялась от радости, когда муж открыл двери и повернувшись к ней, одним рывком подхватил на руки и занес в свою спальню. Не разжигая свет, он уложил девушку на покрывало и метнулся к двери, захлопнув ее, а затем вернулся к жене.
— Раздевайся! — приказал тихо. От звука его голоса по спине Одри пробежал холодок, но она подчинилась. Одна единственная свеча, что стояла на каминной полке, едва могла осветить помещение спальни. Одри видела только темный силуэт Энтони и то, как он спешно срывал с себя сюртук, а затем на пол полетела рубашка.
Сама девушка отчего-то медлила, испытывая волнение и стеснение одновременно.
— Что же ты? — спросил Энтони. Его лицо оказалось в тени и Одри не знала, усмехается ли он, или улыбается ей.
«Все равно! — подумала она и села. — Лишь бы он был моим», — и медленно стала распутывать завязки на груди.
Ужин был давно окончен. Его Высочество, принц Алистер удалился в свои покои вместе с сопровождением. Леди Адель уехала, обещав навестить меня завтра после обеда. Разошлись все. Остался только несносный жук, видимо, имевший какое-то дело к королю.