Как обычно, образ растаял в то мгновение, когда, казалось, вот-вот станет явью. Том опять тряхнул головой: он все еще сидел перед огнем — не ушел в страну снов, как это называется в сказках. Он прекрасно знал, чье это лицо, чья улыбка. Он знал это так же точно, как и то, что он — одинокий ребенок среди других одиноких детей, что они потерялись в лесу, что их будущее туманно… Да, он знал, он помнил. Но не признавался в этом даже самому себе, опасаясь, что и это его хрупкое знание растает — как случается со всеми вещами, которых очень желаешь.
* * *
— Они понятия не имеют… — сказал Рубен. — У них ничего не получится, разве что кособокая хижина. И первая же гроза снесет ее, как соломину!
— Так-так, неужели? Значит, ты тоже играл в трех поросят. Тоже был ребенком, — рассмеялся Джонас.
Он был в отличном настроении: пока дети что-то выдумывают, пусть нелепое и неосуществимое, у них все хорошо: они не просто ждут, когда закончится день и наступит ночь, а чем-то заняты. Они строят. И даже если их кособокая хижина будет в десять раз ненадежней домика самого глупого из поросят, какая разница! А вообще-то эта сказка никогда ему особенно не нравилась. Машинально Джонас стал насвистывать мотив, которого давным-давно уже не помнил, и, осознав это, умолк. Да, от Осколков больно. Всем. Взрослым — точно так же, как детям. Если не больнее. Потому что все, что с ними связано, теперь в прошлом, и ты знаешь, что этого никогда уже не будет.
* * *
Этот день остался в памяти детей как День дома. Строительство началось с некоторой неуверенностью в отношении проекта. За неимением кирпичей — после того как Том несколько раз повторил всем, что это такое и почему им придется обойтись без них, — дети отправились на поиски камней и выложили из них большой прямоугольник по линиям, которые палкой на земле начертил Глор. Линии не соединялись, между ними оставалось свободное место — дверь. Три ряда больших камней были скреплены между собой месивом из грязи и сухой травы. «Иначе камни не будут держаться», — объяснил Том и показал девочкам, как готовить смесь. Девочки тут же взялись за дело и месили с отвращением и одновременно с удовольствием. Самая ответственная работа досталась Тому: когда смесь начала схватываться, он быстро заделал оставшиеся дыры камнями поменьше и заткнул щели мхом.
— Ну вот, — сказал он. — Теперь остались только доски.
Ага, доски. Легче сказать, чем сделать. В книге деревянный домик был сделан из одинаковых ровных досок, поросенок номер два явно имел в хозяйстве молоток и гвозди, а рисунок был больше всего похож на техническую инструкцию: посередине дом, вокруг аккуратные прямоугольнички с подписями и от них стрелочки, которые показывают, где что. Правда, в этой инструкции не объяснялось, как построить такой дом без молотка и гвоздей. Поэтому Тому снова пришлось что-то придумывать, и вскоре он выудил из глубины рюкзака длинную сине-красную веревку, прочную на вид.