— Зачем ты так, — пробурчал Рубен. — Ты же знаешь, что я беспокоюсь о них не меньше твоего.
Как только они вернулись, Джонас достал спрятанный под столом монитор и снова настроил изображение и звук. Цепочка детей едва просматривалась на фоне магнитостатического снегопада, среди дрожащих горизонтальных полос экрана. Джонас посмотрел на свое запястье: там, где раньше, давным-давно, он носил часы, был прикреплен маленький монитор.
— Покажи-ка, — попросил Рубен, который видел, как Джонас собирает эту штуку, но не знал, как она работает. — О-па, отлично видно! Кто это идет последним? Кажись, Орла. А что она там делает?
— Она наслушалась сказок и теперь посыпает тропинку камешками, — пояснил Джонас, продолжая складывать рюкзак.
— Как Мальчик-с-пальчик… — расплылся в улыбке Рубен.
— А, поздравляю. Ты, оказывается, тоже в курсе, про камешки… Но поверь мне, на этот раз сказки им не помогут. Придется уж нам. — Джонас поморщился, взваливая на плечи битком набитый рюкзак. — Если, конечно, мы до них доберемся. Если не встретим собакомонстров, волкомедведей и прочую дьявольщину. Если отыщем дорогу. И если за это время они не свалятся в пропасть и не попадут в пасть к изголодавшемуся зверю-мутанту. Та часть леса, где они сейчас, еще не исследована. И ты сам, Рубен, — как давно ты уже не высовываешь отсюда нос, не считая, конечно, походов в столовую? Посмотри, какое ты себе брюхо наел! Вот тут-то тебе весь твой шоколад и аукнется.
Рубен фыркнул, тоже натягивая на плечи рюкзак.
— А ты будто радуешься, — заметил он, исподлобья глядя на товарища.
— Скажем так: тут скучновато. А это все же какое-то развлечение.
— Ага, тоже мне развлечение. Скорее единственная возможность спасти нашу шкуру…
— Что ты, жизнь, даже наша, слишком ценна, чтобы уничтожать ее просто так, хоть бы и в наказание. В худшем случае нас отправят на какой-нибудь астероид… Ну, хватит болтать. Идем, — Джонас в последний раз оглянулся, потом вышел и закрыл за собой дверь. — Это, конечно, не важно, — сказал он, дважды повернув ключ в замке. — Но мне хочется думать, что никто из них не сможет сюда войти.
— И ты считаешь, этот ключик их удержит? — Рубен усмехнулся.
— Это не простой ключик. Здесь вообще нет ничего простого и обычного, друг мой.
Чавкая по грязи, они направились в северный конец Лагеря — Джонас впереди, Рубен за ним. Трое детей, которые валялись в луже, как поросята, замерев, уставились им вслед: пустые глаза блестели на чумазых лицах. «Был бы я фотографом, — подумал Джонас, — заработал бы тут кучу денег. Народ обожает слезоточивые фото». Он помахал детям рукой; те не ответили. Через несколько шагов он обернулся: дети продолжали неотрывно смотреть на него.