Впервые Мак-Камп назвал его по имени. Джонас поморщился. Он держался из последних сил, чтобы не схватить этого типа за шиворот и не дать в рожу Джонас и сам не был ангелом — среди выживших вообще ангелов не было, — но план Мак-Кампа вызывал у него омерзение.
Он делал вид, что обдумывает предложение.
— А кто занимается анализами?
Мак-Камп усмехнулся:
— Сейчас, когда ты вернулся, я готов передать эту честь тебе. В конце концов, это ведь ты привел их обратно. Где лаборатория, ты знаешь; я прикажу отвести детей помыться, и потом они все в твоем распоряжении.
— Вы не хотите увидеть их лично?
— Спасибо, мне хватает и телекамер. К тому же я никогда не пылал особой любовью к детям. Я не этих имею в виду… а вообще всех.
Снаружи Рубен собственным телом защищал Собака: охранники травили диковинного зверя, тыкали его ружьями в бока. Зверь скалил зубы и рычал, но они только гоготали и не оставляли его в покое. Наконец, разъярившись, Собак прыгнул вперед и попытался схватить одного из них зубами; тот испуганно отпрянул и крикнул:
— А ну успокой его, а не то я сейчас всажу в него весь заряд!
— Ага, если сможешь отыскать курок, — насмешливо заметил его товарищ.
— Нам пора, — быстро сказал Джонас. — Рубен, ты со мной.
— А Собак? — нерешительно спросил тот.
— Он тоже.
Рубен облегченно вздохнул.
— А мы? — шагнула вперед Хана. На ее лице читались вызов и подозрение.
— Вы пойдете с ними. Помоетесь, переоденетесь. А потом мы снова увидимся.
Том ничего не сказал, лишь бросил на Джонаса долгий взгляд, полный доверия, надежды, тревоги, боли.
— Скоро увидимся, — успокоил его Джонас, сам не зная, возможно ли это.
— И что, значит, мы теперь должны притворяться? Чего ради? — пробурчал Рубен, когда Джонас коротко ввел его в курс дела. Они вернулись в свой кабинет, и Джонас наводил порядок после недавнего обыска. Нужно было немедленно приниматься за работу.
— Может, и не понадобится притворяться. Сначала посмотрим, что тут у них за аналитические наборы и какие они дадут результаты. — Джонас яростно выбивал ряд цифр на клавиатуре. — Откуда нам знать? Может, они и правда их родители.
— Ладно, эти, может, и родители. А остальные? Все остальные?
— О них тоже подумаем. В свое время, — отрезал Джонас, явно давая понять: все, дискуссия окончена.
— А что будет с ним? Ты хоть в курсе, что они хотели его пристрелить? — снова заговорил Рубен через некоторое время, указывая на Собака, который лежал в углу, опустив морду на лапы.
— Не посмеют. Он же твой, так?
— Вообще-то он не мой, а детей… Я его забрал, просто чтобы не пристрелили. Дети не смогут его защитить.