Он принял то, что она ему предлагала. Каждое прикосновение вызывало в нем потоки желания. Он не хотел просто заполнить ее своим семенем. Он хотел заполнить ее собой, всей своей сущностью.
Если ему удастся довести ее до апогея страсти прежде себя, может быть, она забудет его бессилие по отношению к своему кузену.
Если он сделает это дважды, возможно, она и не вспомнит, что вообще собиралась уезжать.
Это были иллюзии, но его тело стойко держалось за них, иллюзии – это то, что ему сейчас необходимо.
Она пульсировала в его объятиях. Его бедра яростно прижимались к ней, ее крики раздавались резче. Громче. Сильнее. Ее руки обхватили его спину. Горячие, яростные волны страсти окутывали их. Она выкрикивала его имя, ее тело трепетало в его руках. Гарет управлял этими волнами.
Но даже в этом ему не удалось добиться задуманного. Он намеревался чуть успокоиться и доставить ей удовольствие еще раз. Однако не смог остановиться. Нет, только не тогда, когда ее тело, словно большая бабочка, трепещет в его руках. Вместо этого он издал похожий на рычание стон и сильнее вжался в нее. Удовольствие разлилось по его паху, охватывая его затвердевший мужской орган. Оно накрыло его, словно воды темной теплой реки. Он прижал ее еще ближе и излился в нее с яростным рычанием.
Огонь постепенно отступал. Наконец ничего не осталось, кроме ночной тьмы и мягкого тепла его тела.
Он дрожал в ней, прижимая ее к стене. Не позволяя ей уйти. Мышцы его рук сводило от прикладываемых им усилий, чтобы удерживать ее ноги высоко на своих бедрах, но будь он проклят, если разорвет их связь. Вместо этого он навалился на нее. Он жарко дышал, наклоняясь к ее шее.
Она ничего не сказала.
Она не должна была.
Она по-прежнему планировала его оставить, и даже мысль об этом не давала ему дышать.
Огонь неукротимого физического желания постепенно затухал в нем. И теперь, стоя на поле боя, Гарет осознал, что битва внутри его уже закончена. Мир развалился на части, но ни одна из противоборствующих сторон ни добилась победы.
Гарет не мог допустить, чтобы Дженни рассматривала его как бездушную вещь, не мог позволить опустить его на колени. Он заставит ее нуждаться в нем так же, как и он нуждается в ней. Даже больше. Она думает, что можно вот так приказать ему уйти, не сказав ни слова прощания? Он покажет ей раз и навсегда, что она не права. Она еще будет нуждаться в нем, она не сможет его оставить.
Его мысли постепенно прояснились, превратившись в одно заклинание, которое он повторял снова и снова.
– Ты не уйдешь, – прорычал он ей в ухо. – Я удержу тебя.