Гарет протянул руку.
– Она никогда не рассказывала о своем детстве.
Глаза миссис Девенпорт сузились, но она все же протянула бумаги.
– Язык, лорд Блейкли. Следите за своим языком. Скажите мне, она и в самом деле стала…
– Шлюхой?
Миссис Девенпорт задохнулась от возмущения.
– Ваш язык! Заблудшей пташкой.
– Последние двенадцать лет она изображала из себя мистика, владеющего способностями предсказывать будущее.
Миссис Девенпорт в ажитации воздела руки к губам, словно пытаясь удержать крик ужаса.
– Да, жизнь далекая от стези добродетели. Как вы с ней познакомились?
– Мой кузен часто посещал ее. Я был уверен, что в результате их знакомства она вытянула из него приличную сумму денег.
Лицо женщины озарила злобная радость. Она сжала носовой платок в руках.
– Мошенница! Преступница, я в этом уверена. Ее повесят? Поставят к позорному столбу? Отправят на каторгу?
Гарет заглянул в бумаги, попавшие к нему в руки.
«14 августа 1815 года. Дж. К. дважды сказала неправду и не вымыла грязь за ушами».
Он просмотрел еще несколько страниц, покрытых сделанными убористым почерком записями о ее мелких проступках. Некоторые из них даже не были таковыми.
«12 мая 1820. Дж. К. заболела лихорадкой и заразила еще двух девочек. Скорее всего, намеренно».
Гарет страдал в свое время от черствости и резких замечаний своего деда. Однако за его холодностью всегда стояли высокие ожидания. Он даже не сомневался, что однажды Гарет будет способен, и на деле докажет это, выполнять свои обязанности с честью и достоинством, присущими многим славным поколениям рода Блейкли. Деньги и титул открывали перед ним бездну возможностей и даровали многочисленные привилегии.
Дженни же выросла в этом холодном месте. Вместо матери у нее была эта страшная женщина, распространявшая о ней лживые слухи, лишившая ее подруг, у которых она могла получить утешение. До какой же степени отчаяния ей надо было дойти, чтобы сбежать отсюда в восемнадцать?
И какую боль, какое опустошительное унижение она испытала, когда обнаружила, что первый ее возлюбленный, подобно всему окружавшему ее бездушному миру, также ни во что ее не ставил и бросил, словно ненужную больше вещь. Неудивительно, что она обратилась к об ману.
– Лорд Блейкли? – Миссис Девенпорт вмешалась в его раздумья. – Ей будет предъявлено обвинение?
– Тихо! – рявкнул он. – Я думаю. – Гарет поднялся и подошел к камину.
Однако, несмотря на пережитые потрясения, на ледяной холод ее воспитания, она осталась такой же Дженни. Дженни, видящей лишь хорошее во всех, кто ее окружает. Дженни, которая разглядела мудрую преданность Неда, тихую силу Лауры. Да она даже увидела нечто хорошее в