— Я пришел… просить у тебя прощения… — едва слышно пробормотал мой визави. — Это ведь я ударил тебя тогда… в парке.
— Я знаю, что это был ты, и не держу на тебя зла.
— Мне говорили, что ты не стала выдвигать обвинение в магическом нападении.
— Кто говорил?
— Магистр Релинэр.
— Значит, он тебя тоже вычислил. Я ведь на тебя не указывала.
— Да… знаю. Магистр сказал, что мое имя не упоминалось во время разбирательства. В противном случае, это грозило бы мне не только исключением из школы, но еще и блокированием дара на определенный срок. Для меня это было бы страшным наказанием. Я очень благодарен тебе…и магистру Релинэру. Но… я хотел бы знать, почему ты…
— Потому что тебя вынудили. И мне это известно.
— И тебе известно, как именно?
Я помотала головой. Неизвестно, потому что я не пыталась его читать, хоть и могла бы — защиты у него никакой.
— Дело в том, что я оборотень. — парню явно неловко об этом говорить. — из-за сильного магического дара у меня запоздал оборот, и теперь звериная ипостась сильно отстает в развитии от человеческой. Как оборотень я немножко… нестабилен. Мне надо регулярно выматывать своего зверя, чтобы не было спонтанных оборотов или… приступов немотивированной агрессии.
— Понимаю, — кивнула я.
— Я видел тебя в парке вечерами, пока бегал зверем, — улыбнулся оборотень, но тут же помрачнел. — Они тоже подошли ко мне в парке. Остановились, рассматривая. И я остановился. Мне не очень понравился запах, но я… проявил вежливость. Потом один из них махнул рукой — и дальше я ничего не помню. Провал. Очнулся над телом… Нет, вполне живым — парня с нашего курса, который был там с ними. У него была располосована рука. Другой парень — тот, что махнул рукой, — держал руку у меня на холке, придавливая к земле. Он сказал, что я дикий и неуравновешенный. Что меня надо выкинуть из школы. Но он добрый. Он берет меня под свою руку.
— Позволь, угадаю — это был тот бледнолицый второкурсник с серыми волосами?
— Да, именно он. А еще он сказал, что обернуться я теперь смогу только с его разрешения. Я не поверил. Попробовал — ничего не вышло. А он смеялся. Потом снова махнул рукой: «Оборачивайся!» И я обернулся… — парень всхлипнул.
Я, утешая и успокаивая, накрыла его руку своей. Ситуация была отвратительной… унизительной — стоять там голышом этими уродами… С самого начала он был в этой истории жертвой, а не преступником. И теперь парню придется пережить свою слабость, память о своем позоре. Вырасти над этим, стать сильнее. Сдюжит ли?..
— Он добавил, что запер меня в человеческом облике. И позволит мне обернуться, если только я сделаю то, что мне прикажут. Я не хотел. Я несколько дней пытался преодолеть запрет, но ничего не выходило. Запертый зверь рвался наружу, я сходил с ума… И когда они пришли и велели идти с ними в парк и напасть на тебя со спины… я согласился.