Я знал, что у медмеха тоже есть какие-то манипуляторы и движители, при помощи которых он достаёт удалённую добычу и даже способен на чрезвычайно медленное передвижение, но прежде я не видел их в действии. Во время сражения все они были глубоко упрятаны, ведь их спасатель отсёк бы в первую очередь. Теперь из бесформенной массы выдвинулось что-то вроде многосуставчатых конечностей или щупалец, наподобие тех, что имелись у спрута. Они живо справились с запорами и потащили наружу то, что скрывалось в кабине.
В первый миг я застыл от удивления. И это называется человеком? Нечто мелкое, бело-розовое, с немощными ручками и ножками, оно извивалось и отчаянно верещало, стараясь избавиться от жёсткой хватки манипуляторов. А те, не обращая внимания на трепыхание протоплазмы, неспешно выдёргивали из розового тельца вживлённые чипы.
Медлить было нельзя. До комочка органического вещества медмеху нет дела, но, охотясь за разъёмами, он может запросто замучить человечка.
Сектор обстрела я вывел на минимум, прицелился и дал импульс. Заряд в накопителе был неполным, но его хватило на приличную вспышку. Все манипуляторы, занятые вивисекцией, были разом рассечены, человечек оказался свободен. Бежать ему надо было, и, наверное, он посылал мысленную команду такого рода, только выполнять её было нечему, а собственные его ноги для бега не годились. Подозреваю, что он и спал если не в экзоскелете, то в специальном костюме. Анализируя записи городской жизни, я видел, что едва ли не всё население городов носит нечто подобное.
Медмех выдвинул несколько псевдоподий, пытаясь нащупать, кто произвёл выстрел. Я оставил бесполезный излучатель, кинулся к лежащему человеку, ухватил его под мышки и поволок прочь от медмеха и останков спасателя. Пересёк большую лужу и, выбрав место посуше, остановился. Человечек — назвать его человеком язык не поворачивался — хныкал, из ссадин на пятках, что волочились по земле, сочилась кровь. Разъёмы от выдернутых чипов напоминали открытые раны.
Кажется, спасённый пытался рассмотреть меня, но я был дальше, чем обычно расположены обзорные экраны, и он не мог как следует сфокусировать взгляд. Не знаю, что ему удалось увидеть, но спросил он, словно обращался не ко мне, а к программе распознавания речи:
— Кто таков?
Просканировать меня, как при нашей первой встрече, он не мог, но я ответил как и тогда:
— Маугли.
— Да, знаю.
Надо же, что-то отложилось в его собственной памяти!
— Идти сможешь?
Он попытался встать, но тут же со стоном повалился набок. С ним всё было ясно: без информационной поддержки он ничего не знал и не умел, без механической — не мог. Придётся вытаскивать его на себе. Я вытряхнул из заплечного мешка барахло, отрегулировал ремни и сам мешок, чтобы незадачливого спасателя можно было посадить внутрь.