Через пять минут она появилась во всем новом, надела куртку, и мы направились к выходу, но оказались возле эскалатора, ведущего в отдел мужской одежды, и я последовал совету Найс и поднялся наверх. Я купил все новое, за исключением брюк, потому что ни одни мне не подошли. Однако куртка оказалась лучше, чем та, что я приобрел в Арканзасе. В ее больших карманах «глок» почти потерялся – это было несомненным преимуществом. Но мне не хотелось выбрасывать старую куртку – словно я расставался с верным другом. На ней были мозги Хенкина и слезы Найс.
Потом мы прошли через Гросвенор-сквер-гарден, мимо нашего посольства, к заднему фасаду отеля.
– Думаю, Беннетт предложит нам сегодня правительственную машину. Мы не станем спорить, но избавимся от нее, как только у нас появится возможность.
– Почему?
– Я не хочу, чтобы они отслеживали наши передвижения.
– А они попытаются?
– Конечно. Им необходимо прикрыть собственную задницу. Завтра им нужно составить отчет. Двадцать и две десятых процента времени я чесал в затылке.
– Зачем тебе два ножа для резки линолеума?
– Мне два не нужно. Один – мне. Второй – тебе.
– Для чего?
– Как я уже говорил, теперь мы будем сами о себе заботиться, и, возможно, нам придется игнорировать приказы, которые нам отдадут.
Кейси промолчала.
– Лучшее из двух миров, – сказал я. – Мы делаем нашу работу, но так, как сами посчитаем нужным.
– Хорошо, – сказала Найс.
– Из чего следует, что сегодня вечером мы оставим наши телефоны дома.