— Ну, конечно, яблоко от яблони. Думаю, ты идеальный сын в глаза своих родителей.
Уже более мягким тоном Трент ответил:
— Я никогда не был ангелом для своих родителей. Некоторые мои поступки повергли в шок всю семью.
Элейн немного смутилась, она была не готова к такой откровенности Трента.
— Что ты имеешь в виду?
— Мой дед был офицером, мой отец офицер и двое моих братьев тоже офицеры. Мои младшие сестры пошли по стопам матери и стали медсёстрами. Можно сказать, что я не вписываюсь в свою «идеальную семью». Ведь я не пошёл по стопам родителей.
Элейн было тяжело слушать о такой прекрасной семье: братья, сёстры, замечательные родители. У неё этого не было и никогда не будет, она никогда не почувствует, какого это, иметь сестру или брата. В душе ей было больно, но она не подавала виду. Все свои слёзы она выплакала за один день, день, который навсегда останется в её памяти.
— Так у тебя есть четверо братьев и сестёр? Я думала, что ты единственный ребёнок в семье, и поэтому такой избалованный.
— Ты сильно ошибалась на мой счёт. Я не родился на всём готовеньком, моя жизнь не всегда была такой беззаботной. В далёком прошлом мне приходилось усердно учиться, а после школы подрабатывать везде, где возможно. Раньше я не был таким избалованным, а скорее слишком жёстким по отношению к семье. У меня часто возникали ссоры и конфликты с отцом.
— Но, кажется, ты хороший сын.
— Не будь так уверена в этом.
В его глазах читалась некая боль и отчуждённость. Казалось, это для него больной вопрос, поэтому Элейн решила сменить тему:
— Трент, уже почти утро. Тебе нужно уйти.
На этот раз он не стал спорить, а просто спросил:
— Разве тебя не удивляет тот факт, что прошлой ночью мы спали вместе. Я не исчез, как обычно.
— Думаю, ты остался, потому что было слишком поздно.
Трент ухмыльнулся:
— Не буду отрицать очевидного, но была и другая причина. Что ты делаешь вечером в следующую пятницу?
— У меня нет никаких планов. А что?
— Будет благотворительное мероприятие. Я хочу, чтобы мы пошли туда вместе.
Скрестив руки на груди, она ответила:
— Трент, я же сказала, что люди не должны видеть нас вместе. Это только подогреет интерес журналистов.
— Я слышу это уже не в первый, и даже не во второй, а в десятый раз. Но я уже осведомил прессу, что между нами только деловые отношения.
— Ты разве не знаешь журналистов? Они обожают распускать слухи.
— Какая разница? Это ведь всего лишь сплетни.
— То есть тебе наплевать?
— Я этого не говорил. Но такова цена за успех, а тебе просто нужно это принять.
Покачав головой, Элейн сказала: