Тошнота подкатила к горлу. Теперь Лидия поняла, почему он не захотел целовать ее сегодня.
«Как я могла забыть? После всего, что видела?»
Просто днем она была слишком уязвлена, а воспоминания прошлого не давали покоя. Она невзначай упустила тот факт, что Сетху неведомы поцелуи без крови и боли.
«Даже я его укусила, когда он меня поцеловал».
Неудивительно, что он отстранился. Сетх не хотел ее обидеть. Он просто пытался уберечь себя от боли.
Она забыла об укусе. Но могла поспорить, что Сетх все помнит. А как он мог забыть? Он лишь попытался дать ей голос, а она в отместку ранила его.
Странно, как хорошо можно помнить о собственной боли и обидчике, но редко о тех ранах, которые нанес сам.
– Вот, Майя. – Одна из троицы приспешниц вручила мучительнице нож. – А что ты скажешь, если мы тебя кастрируем? Как думаешь, если мы сделаем это во сне, ты проснешься без яиц? – Женщина хмыкнула, глянув на Сетха. – Что? Остроумные комментарии закончились?
Сетх молчал, пытаясь вынуть копье из груди.
Проклятая штуковина не двигалась с места.
Он окинул взглядом четверых женщин, которые затащили его сюда против воли.
– Делай, что хочешь. Ты понапрасну тратишь время. Лидия не придет за мной.
Она его не любит. А даже если бы каким-то чудом это было так, то сейчас Лидия чертовски на него сердита. Черт, ему повезло, что это не она пришпилила его к дереву.
Когда в доме Маахеса он снова попытался извиниться, Лидия хлопнула дверью перед самым его носом.
Полностью опустошенный он пошел в свою комнату, и лишенный дел и собеседника совершил непростительную ошибку – уснул.
Ему следовало быть осторожнее.
«С чего я вообразил, будто нахожусь в безопасности?»
Сон ни разу в жизни не приносил ему покоя. Это лишь способ остаться слабым и незащищенным от атаки.
Майя поднесла нож к его шее.
– И куда же тебя ранить? Может, есть пожелания? А? – Она приставила кончик лезвия к яремной ямке. – Это особо болезненное место.
Рука скользнула вниз, и лезвие оставило кровавую дорожку на груди.
– С другой стороны, всегда остается сердце или... – Она направила лезвие к члену. – Так что выбираешь? Если мы хорошенько отделаем тебя во сне, ты проснешься израненным. Так что, на твоем месте я бы позвала ее, пока еще в силах.
Сетх покачал головой, отметая такую возможность.
– Я этого не сделаю.
Он никогда не навлечет опасность на Лидию.
– Тебе сегодня не позавидуешь. – Долофония занесла руку, намереваясь всадить нож ему в мошонку.
Сетх напрягся и затаил дыхание, ожидая боли. Он уже чувствовал знакомый вкус мучительной агонии.
Только в этот раз все сложилось иначе.