быть подо мной. К тому же я давным-давно вырос из детской мечты вымахать ростом под восемь футов. Хотя мне было интересно заглянуть за ограду и увидеть дерущихся зайцев.
Однажды папа сказал, что успех подменного учителя целиком зависит от его умения «Сразу показать ребятне, кто тут главный». Подобные заявления я слышал и от конюхов с инструкторами верховой езды – они часто сравнивали своих четырехногих подопечных со строптивыми подростками. Это, конечно, хорошо, только разве я имел право показывать лошадям, кто из нас главный? Очевидно же, что лошадь. К чему заниматься самообманом и утверждать обратное?
Меня восхищают лошадиное благородство и умиротворенность. Но, по-моему, этими качествами правильнее любоваться издали – как носорогом или молодой Фэй Данауэй. Да, говорят, будто угощать лошадь яблоком с ладони безопасно, но откуда такая уверенность? Я вообще очень удивлен, что человек так крепко подружился с лошадью. Вот если б Стив Ирвин в своих программах не только дразнил крокодилов, но и бесстрашно хлестал стеком гнедых кобыл, это было бы логично.
Что стало первопричиной моей конебоязни? Тот случай в одиннадцатилетнем возрасте? Возможно. Думаю, не последнюю роль сыграл и мой папа, который на загородной прогулке кричал: «Берегись! Неизвестно, что у них на уме!» – каждый раз, когда мы встречали лошадь. Правда, то же самое он кричал и каждый раз, когда мы встречали коров, но коров я не боюсь. Был еще случай на конной ярмарке в Стоу-он-Уолд в 2003 году. Меня тогда чуть не сшибла суффолькская лошадь, везущая коляску с двумя полуголыми цыганами-подростками.
Пятьдесят недель в году Стоу – спокойнейший котсвольдский городок. Он девственно чист, в нем полно художественных галерей, безупречных клумб и магазинчиков кулинарии. В элитных магазинах кухонной утвари можно приобрести волшебную сырную терку, рекомендованную каким-нибудь знаменитым шеф-поваром. Но в мае и октябре большинство этих заведений закрывают, и городок наводняют цыгане со всей округи. Они толпятся на огромном поле, галдят, пьют, торгуются, продают за наличные деньги животных – кроликов, собак, ослов, лошадей – и радостно приветствуют старых друзей. Немного похоже на музыкальный фестиваль в Гластонбери – если бы на него съезжались только «Levellers», друзья «Levellers» и разнообразные звери, которых друзья «Levellers» насобирали в своих скитаниях. Главное отличие состоит в том, что завсегдатаи Стоу куда круче – даже их ребенок способен уложить «Levellers»[4] на лопатки.
– Мы этих не любим, – сообщила мне продавец в булочной, куда я зашел за пончиками. – Налетают, воруют шоколадки и чипсы. Пришлось установить вот такое.