Не мудрено! После почти двух суток без сна, адского дежурства и… марафона страсти.
Рик как-то странно улыбнулся, и усадил меня на уцелевший столик с бинтами и ватой.
Протянул лосины, блузку и белье. Я подняла на василиска глаза, обнаружив, что он уже в своей синей рубашке и джинсах!
Да-а-а! Раздевал девушку и одевался василиск просто молниеносно!
На мой пораженный взгляд он только криво усмехнулся:
– Я и не такое умею. Еще увидишь.
Пока одевалась, вновь накатила усталость. Рик словно заметил, подскочил и приобнял за талию.
Молча вышли мы из кабинета и прошествовали в полупустой уже приемный.Голубые плитки пола блестели чистотой. Лишь удушливый запах дезинфекторов, лекарств, металла и густой запах страха, боли, напоминали о том, что творилось тут несколькими часами раньше.
В приемном дежурили четыре вербера, два дракона, с десяток маргонов и пантера.
Похоже, ждали близких, родственников.
Заметив нас, посетители в едином порыве подняли головы, двинулись навстречу – наверняка хотели разузнать о больных. Но Рик выбросил вперед руку и очень ровно сообщил:
– О состоянии пациентов вам расскажут лечащие врачи из стационара. Они выйдут с минуты на минуту.
Вот и правильно! Сегодня стационар работал в обычном режиме – принимал больных, размещал по палатам, приносил еду и питье тем, кому уже можно.
Ожидающие немного помедлили, словно решали – стоит ли все же засыпать нас вопросами или и подождать обещанных лечащих врачей.
В конце концов, драконы отступили, верберы вернулись к тихой беседе и остальные последовали их примеру.
…
В темно-зеленой машине василиска меня сморило.
Даже не помню, как отключилась. Раз – и все, уже сплю.
Проснулась я у себя в квартире, в собственной постели, в пижаме.
Ничего себе! Меня успели помыть – запахи пота, дезинфекторов, лекарств и крови исчезли без следа. От кожи исходил любимый аромат дегтярного мыла.
Не успела удивиться, из кухни выглянул Рик. Кивнул мне, подмигнул и снова скрылся за дверью. Я присела на кровати, опершись о стену – на то, чтобы сесть нормально сил не хватало.
Рик принес крепкого чаю, осторожно провел рукой по волосам и мягко, но как-то очень требовательно спросил:
– Тебе вколоть снотворного? Или сама проспишь до вечера? Справку для университетских бюрократов я уже накатал. Возьмешь на кухне.
Сегодня меня уговаривать не пришлось.
Тело казалось ватным, слабым, язык едва ворочался. Вылезать из постели и то выглядело непомерным трудом, чего уж говорить о том, чтобы выдержать полноценный учебный день.
А! Ладно! Высплюсь хоть раз!
Все равно сегодня ничего интересного.