– Я не могу спать…
Тут меня прервали:
– Но сестра говорит, что вы спали прошлой ночью.
Я оглядела выстроившиеся полукругом свежие незнакомые лица.
– Я не могу читать, – повысила я голос, – не могу есть.
Тут мне пришло в голову, что я ела за троих с тех пор, как пришла в себя.
Стоявшие группой отвернулись от меня и принялись перешептываться друг с другом. Наконец вперед выступил седовласый мужчина.
– Спасибо, мисс Гринвуд. Скоро вами займется один из наших штатных врачей.
Затем вся группа переместилась к кровати итальянки.
– Как вы себя сегодня чувствуете, миссис?.. – спросил кто-то, и фамилия показалась мне длинной и полной звуков «л», вроде миссис Томолилло.
Миссис Томолилло хихикнула:
– Ой, прекрасно, доктор, просто прекрасно.
Затем она понизила голос и прошептала что-то, что я не расслышала. Одно или два лица повернулись в мою сторону. Затем кто-то сказал:
– Хорошо, миссис Томолилло.
Кто-то шагнул вперед и раздвинул разделявшую нас прикроватную ширму, словно воздвигнул белую стену.
Я сидела на краю деревянной скамейки в зеленом дворике, окруженном четырьмя кирпичными больничными стенами. На другом конце сидела мама в своем платье с узором из лиловых колес. Она подперла голову рукой, положив большой палец под подбородок, а указательный вытянув вдоль щеки.
Миссис Томолилло сидела на соседней скамейке с какими-то темноволосыми смеющимися итальянцами. Каждый раз, когда мама двигалась, миссис Томолилло повторяла ее движения. Теперь она сидела, подперев щеку указательным пальцем, а подбородок положив на большой и задумчиво склонив голову набок.
– Не шевелись, – тихо сказала я маме. – Вон та женщина тебя передразнивает.
Мама обернулась, чтобы посмотреть, но миссис Томолилло тут же уронила свои белые руки на колени и принялась оживленно беседовать с друзьями.
– Да нет же, – удивилась мама. – Она вообще не обращает на нас внимания.
Но как только мама вновь повернулась ко мне, миссис Томолилло сложила вместе кончики пальцев, точно так же, как мама, и смерила меня мрачным издевательским взглядом.
Лужайка казалась белой от халатов врачей. Все время, пока мы с мамой сидели там в узком конусе пробивавшихся из-за высоких кирпичных стен солнечных лучей, ко мне подходили врачи и представлялись:
– Я доктор Такой-то, я доктор Сякой-то.
Кое-кто из них выглядел настолько молодо, что вряд ли был настоящим врачом, а один представился очень странным именем, похожим на доктор Сифилис. Поэтому я начала выискивать подозрительные и выдуманные имена, и, конечно же, ко мне подошел темнокожий парень, очень похожий на доктора Гордона, только с темной кожей там, где у доктора Гордона кожа была светлой, и сказал: