Но выявление всех членов преступной группы продолжалось. Арестованные по этому делу супруги Кульковы утверждали, что обнаруженные у них при обыске поддельные продуктовые талоны им передали Миркины для хранения, сами же они участия в их подделке не принимали. Однако на кухонном столе их квартиры под клеенкой были обнаружены черные пятна. «Это сажа!» — била себя ладонью в пышную грудь Кулькова. Химическое исследование соскобов с этих пятен показало, что они образованы типографской краской. Это изобличило Кульковых в том, что они предоставляли свою квартиру для фабрикации фальшивых продуктовых талонов.
«Хлебное дело» Миркиных, Кульковых и иже с ними закончилось обвинительным приговором.
— Это очень дорогой и известный специалистам камень, — подытожил свои мысли эксперт — старый ювелир, большой знаток раритетов, когда закончил скрупулезный осмотр бриллианта сквозь сильную лупу. — У него изящная каплевидная форма, весит он около шестидесяти пяти каратов и внесен в каталог как представляющий высокую ценность.
— Конечно, это не «Орлов» и не «Великий Могол», однако. — Ювелир умолк, пристально вглядываясь в мельчайшие фасетки огранки.
— Матвей Яковлевич, а что еще вы можете сказать об этом красавце? — прервал его задумчивость следователь по особым делам Сергей Петрович Миронов. — Это очень важно для выяснения обстоятельств дела и… лично для меня.
— Для вас? — искренне удивился ювелир. Беспрекословно принимая его заключения, следователи никогда не проявляли личного интереса и к более блистательным вещественным доказательствам. Все годы их знакомства Миронов тоже не был исключением. Педантичный, суховатый, немногословный, он расследовал наиболее сложные уголовные дела об особо крупных хищениях и взятках. За тридцать лет службы в правоохранительных органах вернул государству ценностей на миллионы рублей, но даже самые изящные и дорогие предметы интересовали Миронова прежде всего своей нарицательной стоимостью. Свои старинные именные часы «Полет» с благодарственной гравировкой на нижней крышке он ценил куда больше. А тут смотрите.
Подумав и для верности заглянув в справочник, эксперт продолжил:
— Увы, об этом камне мне известно не так уж много. Нашли его в конце XIX века в Южной Африке на руднике «Ягерсфонтейн», славящемся исключительно высокой чистотой алмазов. Вместе с партией драгоценных камней он попал в Амстердам, где подвергся искусной огранке. Затем в Париже знаменитый ювелир оправил бриллиант в платину, превратив его тем самым в законченное произведение прикладного искусства.