… А ведь она тогда его еще не видела наяву, это случилось до их визита в янтарную сокровищницу!
Махпейкер села на алебастровый подоконник. Сбросила насквозь мокрую от пота рубашку: некому ее видеть сейчас – подруги, Башар и Хадидже, спят безмятежным сном.
Были ли они в этих ее видениях? Не вспомнить. Сейчас, кажется, нет, а вот в прошлом сне… Нет, не вспомнить.
Интересно, им самим приходят такие сны – или только ей одной? А если приходят, то как их зовут в этих снах?
А как зовут ее саму?
Это Махпейкер сегодня как раз запомнила: во сне ее имя было Кёсем. То есть «самая любимая»…
Глава 10
Нет правильности в войне
– Вот так и так, – показал один из близнецов (кажется, Доган). – А потом так. И ничего ты не сделаешь с саблей.
– Сделаю, – возразил Аджеми.
– Да нет же, чудак ты. Дырка в сердце, три дырки в печени, правое запястье проколото или вспорото – хватит?
– А теперь смотри: ты делаешь свое «вот так и так», а я…
У них были пустые руки, все тренировочное оружие было сложено на скамье в нескольких шагах отсюда, но девушкам на миг показалось, будто в руках Аджеми возникли сабля и круглый щит, а в правой руке Догана – тот диковинный узкий клинок, правила боя которым он сейчас объяснял.
Юный янычар двинулся прямо, но потом шагнул в сторону, а следующий шаг был словно бы спотыкающийся – и из-под носка его сапога в направлении противника взметнулся клуб пыли; сам же Аджеми, подняв невидимый щит над головой, чтобы оберечься от удара в темя, стремительным движением будто упал вперед, взмахнув невидимой саблей так, что от ее клинка неслышимый свист донесся. Доган же как стоял боком, так и продолжал стоять; только качнулся вперед-назад корпусом и вроде бы неспешно переступил с ноги на ногу, словно танцуя. Он был к девушкам спиной, поэтому им было трудно определить, что проделала его вынесенная вперед рука.
– Убит, убит! – восторженно закричал Мустафа. – Падай по-настоящему!
– Кто? – не понял Аджеми.
– Ты, – спокойно заключил Ахмед. – Ты все очень правильно сделал, но ты убит.
– Будь у нас обоих сейчас в руках вместо воздуха сталь, ты бы уже получил удар в затылок, – без злорадства произнес Доган. И, видя, что парень все еще недоумевает, пояснил: – Изнутри. Раньше, чем пыль накрыла бы мне лицо. А она ведь и не накрыла вовсе.
– В глаз думаешь попасть? – Аджеми посмотрел недоверчиво.
– Почему думаю? Попаду.
– Попадет-попадет, – заверил второй близнец. – И я попаду. В глаз, в ноздрю, в любую пуговицу на твоем доломане. Но вообще-то даже и нет такой нужды.
– Вот именно, – кивнул первый близнец. – Незачем в глаз попадать. Клинок эспады, он – не гляди, что тонкий, – прямо сквозь лоб пройдет, эта кость ему не помеха.