— Это и нас унижает! — ответил Стругацкий — не только их. И развращает — а если кто домой вернется, привыкнув?
Все ж мы непрошибаемые циники — подумал Валентин — в этом щегле, двадцати пяти лет от роду, идеализм еще сидит, что все люди братья, если конечно к классу эксплуататоров не принадлежат. А мы пережили уже крах этих идей — и сейчас, когда вторая попытка, боимся поверить до конца, чтобы снова больно не было. И уж совершенно нет в нас желания облагодетельствовать все человечество — только своих, к коим мы причисляем все ж не одну свою нацию, а всех, кто встанет с нами в один строй. А прочие же — для нас безразличны!
— А ты с этого кайф не лови — пользуйся по делу. Как вот русские из Харбина, сюда приезжая, внаглую присвоили эту нашу привилегию, и чуть что, зовут советский патруль. Китайские полицаи тогда сразу в сторону — вот только наши законы в чем-то даже строже. Например за «дурь» у нас, вплоть до вышака — а у китайцев всего лишь штраф, или палками побьют, и гуляй! Белогвардейцев бывших, кстати, и наши немного недолюбливают — даже не за политику, а чисто на бытовом уровне, положиться на них нельзя. Ну да с этой публикой ты в Харбине общался много, знаешь.
— Они не наши остались — заметил Стругацкий — да, за СССР, за Сталина, а вот свое «я» у них все же на первом месте. С нами сейчас, оттого что выгодно им. Даже Харбинское восстание в сорок пятом — потому что поняли, что им лучше будет успеть на нашу сторону переметнуться.
— Потому Маньчжурия и не в СССР — подвел итог Валентин — хотя Гао Ган еще в прошлом году просился. Но товарищ Сталин сказал — преждевременно! Потому что вместе с территорией, попадут в СССР не одиночки, за которыми присмотр можно обеспечить, а несколько миллионов носителей белогвардейской, даже не идеи а психологии. И что тогда — чистку устраивать, как в Прибалтике в сороковом, массово хватать и сажать, кто по духу «не наши», так время другое, смотреться будет нехорошо. Ну что, докурил — пошли, ждут уже нас!
Погранцам удостоверения показать, вот и все таможенные формальности. С китайской стороны какой контроль — если наши «добро» дали, ну а ты еще и советский, при мундире и исполнении? Если тебе интересно — вон их пост, о, желтомордые какого-то желтомордого шмонают, не повезло. Беспаспортным окажется — на «рабский рынок» попадет. А мы тут как белые люди, у нас дела важнее. О, вон наши машины стоят, у «газона» знакомую физиономию вижу — Мазур, здорово! Уже с капитанскими погонами, поздравляю! Товарища Стругацкого тебе представлять не надо. Багаж весь с собой, только личные вещи — стреляющее-взрывающееся к вам тащить через весь Союз, это все равно что в Тулу со своим самоваром. Ну что, погнали — в дороге расскажешь, что нового в батальоне?