Человек, шедший по коридору, старался ступать как можно тише, но я его слышал: вот он заглянул в гостиную… постоял немного, затем шаги стали приближаться к комнате, в которой прятался я. Щелчок предохранителя прозвучал в тишине как выстрел.
Я вздрогнул и напрягся, но, взяв себя в руки, расслабился и приготовился к встрече.
Шаги замерли у двери, затем он сделал шаг в комнату…
Я собрался…
Он остановился… Еще шаг…
Я взял поудобней дротик…
Еще шаг…
Я, не выглядывая, высунув на мгновение руку из-за шкафа, швырнул в сторону двери дротик… Судя по звуку, он попал во что-то твердое… Может быть, в лоб, я на это очень надеялся, но почему-то никто не падал, не кричал, не стонал.
— …твою мать, — услышал я голос Дучи, — охренел, что ли? А ну, кажи свое рыло, кто бы ты ни был, — прорычал он.
— Ты только не пальни случаем, — подал я голос.
— Влад, ты, что ли?
— А кто же еще? — Я медленно вышел из-за шкафа.
Дуча стоял в дверном проеме, а слева от него, на уровне его глаз, в дверном косяке торчал дротик. Увидев меня, он облегченно вздохнул и опустил пистолет.
— Слава богу, что кидаешь ты плохо, а то ходить бы мне с одним глазом.
— Давай-ка линять отсюда, а то как бы нас тут кто не застукал, — предложил я.
Дуча охотно со мной согласился.
Через несколько секунд мы уже сидели в машине.
— Ты как квартиру нашел? — поинтересовался я.
— Привычка — вторая натура. Как ты утром мне позвонил, я на всякий случай по номеру адресок пробил, — пояснил Дуча.
— Ясно, — задумчиво произнес я, жадно затягиваясь сигаретным дымом. — А зачем туда поперся?
— А черт его знает! — Дуча задумался, как бы анализируя свой поступок. — Слишком как-то все спокойно… Аж жуть. Чего-то у меня на душе червячки зашевелились, вот я и пошел за тобой.
— Сейчас отвезем Дучу домой, а затем кое-чем займемся, — сказал я Петру и Стасу.
— А чего это меня домой? — возмутился он. — Я что, хуже других?
— Нет, — ответил я. — Но ты мент, и в случае чего с тебя спросят гораздо строже, чем с нас.
Я рассказал Стасу и Петру о том, что увидел в квартире.
— Я много видел в своей жизни, но такое вижу в первый раз. Три дня назад я забыл значение таких слов, как благородство, милосердие, пощада, но моя месть касалась только тех, кто непосредственно принимал участие в убийстве моего отца… — Я закурил новую сигарету, сделал несколько глубоких затяжек и только после этого смог продолжить: — Теперь же это относится ко всей взбесившейся своре, и остановлюсь я только тогда, когда собственноручно разделаюсь с этой нелюдью…
— Слушай, Влад, а может, это вправду что-то не от мира сего, монстр какой-то? Чисто гипотетически, — подал голос любитель мистики Стас.