— Ыыыы?!
Мать тут же повернулась.
— Что, уже? — спросила меня она, хотя и не ждала ответа. — Сейчас, еще одну культуру привью, а потом и тобой займусь.
К кабинке матери подошел высокий дядька-орк в белом халате и в очках. Он мельком взглянул на меня, но я был сосредоточен, чтобы не пустить струю, так что сильного внимания на него не обратил. Горшок продолжал шевелить губами и загибать пальцы. Начальник сунулся к матери.
— Майя, ты что, погибели моей хочешь?
— Ты это о чем, Хлыст? — не поняла та.
— Ты на время смотрела? — начальник поднес к ее глазам часы с хорошо знакомым мне циферблатом. — Не больше одной трети для матерей с грудными детьми и с перерывом каждые полоборота на пять черт, а ты своего как оборот назад на крючок повесила, так он и болтается. Нарушение трудового законодательства налицо.
Точнее на клыкастую морду, подумал я и все же не смог удержаться и предательское тело расслабилось, а из правой штанишки закапало на пол. Мать посмотрела на меня, на начальника и всплеснула руками.
— Прости, Хлыст, я сейчас все уберу. — Она кинулась ко мне, а орк внимательно посмотрел на меня и произнес:
— Какой стойкий юноша, даже не заплакал, и взгляд такой серьезный. Далеко пойдет.
— Восемь! — объявил Горшок, раскладывая листы, которые даже я, пересчитав навскидку, определил не меньше двадцати, но что с него, неуча, взять?
Орк покачал головой.
— Математик? — спросил он у матери, которая быстро переодевала меня в сухое и вытирала пол тряпкой, где желтая лужа уже доползла почти до ног начальника, но тот ее никак не хотел замечать.
— Да пусть хоть чем-нибудь займется, дома его одного все равно не оставишь. Еще четыре лета и потом только в училище пойдет.
— Тогда что он тут считает?
— Пусть считает, я ему счет до полной руки показала.
— Я уже научился. — Обиделся подслушивавший Горшок. — Полная рука! — И радостно продемонстрировал листы.
— Молодец. — Похвалил его начальник и отобрал листы. — А лунным отчетом ты все же не давай ему играть — порвет, сама потом переписывать будешь.
— Так не было ничего такого под рукой. — Оправдалась мать.
— Эх, молодо-зелено, — сказал начальник, махнув рукой. — Все вы такие, молодые безголовые.
На это маман не обиделась и вернулась к работе, а орк, забрав листы, пошел дальше проверять своих работников, которые притащили младенцев и сейчас больше занимались ими, чем своими непосредственными обязанностями.
— А сколько там было? — спросил Горшок про листы.
— Две полные руки. — Ответила со вздохом мать и вернулась к пипеткам, мельком взглянув на меня. — Прости меня, Молчун, что-то я и вправду увлеклась.