— Можешь сразу вернуть меня оркам, что тебя сопровождают, — процедила она.
— Что?
Я был удивлен и не хотел скрывать этого. Чего это вдруг ей пришло в голову мне не подчиниться? Чем так страшна ночевка в этом шатре?
— Я не собираюсь собой расплачиваться, — в ее голосе звучал металл.
Теперь только я понял причину таких изменений. И мне так обидно стало. Я в ее пользу отказываюсь от чести нахождения в этом орочьем сооружении, а она меня подозревает во всяких некрасивых вещах. Мысли о том, что я лишь ищу повод не находиться в шатре, я загнал как можно дальше и глубже.
— Ты серьезно думаешь, что для меня вершиной желаний было бы провести ночь с женщиной в таких условиях, — я выразительно обвел глазами скудное содержимое шатра. — После целого дня скачки, уставшим и грязным?
— Но как тогда понимать твои слова? — холод и высокомерие из ее голоса никуда не делись, правда, теперь к ним примешалась нотка неуверенности.
Богиня, можно подумать, что это она принцесса, а я невесть кто, и теперь должен перед ней оправдываться. Когда орчонком притворялась, то и «Ваше Высочество», и обращение на «вы», а как решила, что я с ней поразвлечься собрался, то и показное уважение пропало. И самое обидное, оправдываться приходится в том, о чем на тот момент и не думал. Нет, я бы не отказался провести ночь с ней даже здесь, да и не так уж я устал, но только в том случае, если бы она сама захотела. Но подозревать меня в том, что я могу принудить женщину подарить мне свою любовь? Как это, однако, оскорбительно!
— Я не могу допустить, чтобы единственная женщина в моем отряде спала под открытым небом, в то время как у нас есть такой отличный шатер, — с этим определением я немного польстил нашему немного скособоченному нынешнему вместилищу. — А мы с инором Лангебергом вполне можем и на звезды полюбоваться.
— Я тоже вполне могу полюбоваться на звезды, — нерешительно сказала она.
Такой мягкой, покладистой, она нравилась мне намного больше. Интересно, смогу я получить от нее в качестве извинения поцелуй? Хотя, по ней незаметно, чтобы она винила себя в чем-то.
— Нет, я уже сказал. Ты спишь здесь, — жестко ответил я.
— Это невозможно, — она очень неуверенно и мягко мне улыбнулась.
Улыбка украсила ее лицо еще больше, оно вдруг стало таким родным и близким, как будто я уже много лет ее знаю.
— Почему вдруг?
— А как ты объяснишь, не выдавая моей тайны остальным, свое желание отдать мне на ночь шатер? Да и сопровождающие нас орки могут неправильно понять и оскорбиться. Я тебе очень благодарна за заботу, правда. Но я лучше без нее обойдусь, чем создам дополнительные проблемы для тебя и для себя.