– Без наряда трудились? – грозно спросил Ахметов, появляясь в окне.
– Так точно, товарищ Ахмед, – робко подтвердил начальник участка.
– Есть у меня на них бумаги, – дал соизволение заведующий. – По первому котлу, как не выполнившие норму, последние в очереди.
– Само собой разумеется, товарищ Ахмед, – часто закивал меховой шапкой начальник участка. И победно обратился к колонне, расталкивая заключенных с целью скрыться: – Вот видите, вопрос довольствия решен положительно.
– А вопрос проживания? – преградил ему путь седой зэк.
– Изыскали для вас места, готовы к заселению. Разрешите пройти, – с раздражением ответил начальник.
– Где? Как мы их найдем?
– Я не знаю, как малые дети…
– Новые, заходим, – выкрикнул в окошечко Ахметов.
И заключенные затолкали начальника участка в столовую.
– Так, – обратился Султан к седому зэку. – Ты уже свою порцию съел.
– Не свою, а бригадирскую, – глядя в глаза Ахметову, ответил он.
Заведующий собрался было что-то сказать, но, отведя взгляд, отрицательно покачал головой и отошел.
Как ни отвратительна была баланда, съеденная седым зэком, колонне досталась жижа со дна, и была она значительно хуже. От варева несло гнилью, а цвет жидкости намекал, что капустные вилки не слишком тщательно мыли, прежде чем бросить в кипяток.
– Султан, может, стаканчик чаю предложишь? – спросил начальник участка, сдвигая шарф со рта.
– Тебе – нет, – с акцентом сказал Ахметов и скрылся на кухне. Его рабочий день был окончен.
Быстро проглотив баланду, зэки немного повеселели и попросили начальника участка проводить их до жилья.
– Че, Дед, зря папироску, получается, отдал? – не без злорадства спросил здоровяк на выходе.
– Почему зря? Мне не жалко, когда хороший человек покурит, – ответил седой зэк, и здоровяк, дважды за сегодня получавший от него окурки, замолк.
По пустому лагерю летал ветер. Все сидели по баракам под светом тусклых керосиновых ламп, в мерцании самодельных печек или просто в темноте. Нужна была серьезная причина, чтобы зэк по своей воле вышел на улицу.
– Сегодня, товарищи заключенные, придется немного померзнуть, а впредь знайте: материал для растопки печей в лагерь проносить не запрещается. В разумных, разумеется, пределах, – проводил ликбез начальник участка.
– Что-то я дров не приметил, – сказал крестьянин из колонны.
– Вот, собственно, ваш новый дом, как вы хотели, – указывая на палатку среди других таких же, сказал начальник. – Номер у нее шестьдесят три, запомните. Отдыхаем, товарищи зэка, отбой скоро, а завтра, как говорится, на рабочий фронт.
– А сегодня, блядь, выходной был, – сплюнул здоровяк и двинулся к палатке.