– Так и не за что, – с той же улыбкой ответил седой зэк.
– Вот и я так считаю, – оставил за собой последнее слово Берензон и протянул ему руку на виду у всей бригады.
Когда все станки были выгружены на перрон, труп убрали за вокзал до утра. От несчастного случая осталось только кровавое пятно. Блатная бригада вместе с Берензоном уехала. Марков дремал в кабине грузовика.
– Соберите доски на костер и быстро в кузов, – велел седой зэк своим соседям по палатке и, взяв пожарный топор, понес отдавать его дежурному по станции, отвлекая внимание.
Внутри было натоплено, дежурный дремал. Седой положил топор рядом с ним, взял лежавшую на полу газету «Сталинская стройка», свернул и сунул в карман. Он вернулся, машина тронулась. Водитель берег сон Маркова, и автомобиль ехал медленно-медленно. Глаза зэков сонно моргали, головы сваливались на грудь и покачивались в такт дороге. После остановки они без команд и окриков слезли и побрели к палатке. Седой остался один снаружи, слушая, как гремят доски, исчезая под нарами. Он взглянул на светлое, затянутое облаками небо, достал газету и, расправив, подложил под фуфайку, затем, шурша, нагнулся, и бритва снова переместилась из ботинка в рукав. Только после этого зэк нырнул в палатку, чтобы доспать оставшееся до подъема время.
Никакого обещанного расписанием звукового сигнала не было. Палатка, как и ночью во время пересчета, содрогнулась от удара прикладом. Ранее утро 30 ноября ничем не отличалось от ночи, и когда зэки открыли глаза, внутри было так же темно. Им не дали лишних часов сна за ночную работу, кроме того, сразу пришлось нарушить два лагерных правила. Никто не застелил постель, потому что на нарах не было даже матрасов, и не умылся, потому что никакой воды тоже не было.
Седой зэк переложил бритву в ботинок и остался лежать на спине, растирая замерзшие руки. С нижних полок раздавался нехороший грудной кашель, кто-то шумно сморкался. После разгрузки платформы и нескольких часов сна ни у кого не было сил даже материться. Седой так бы и лежал до утреннего развода, но мочевой пузырь требовал немедленного подъема. Зэк не спеша слез с верхних нар и, прихрамывая на затекших ногах, двинулся к выходу.
– Дед, – простонал здоровяк с нижних нар. – Температура. Подыхаю.
– Ползи в медчасть, – коротко ответил ему тот и вышел наружу.
Ветер раскачивал желтые фонари безлюдного лагеря. Небо ни с какой стороны светлеть еще не начинало. Седой зэк нашел выгребную яму, быстро расстегнул пуговицы на штанах и поднял струей облако пара ото льда на дне. Модель лагеря в миниатюре, подумал он, глянув вниз, и поспешил обратно в палатку.