Все время отведенное на самоподготовку, а после и на тренировке пытаясь понять логику вопросов майора, и не находя ее, я снова и снова возвращался к истокам произошедшего, и все больше понимал бесполезность предпринимаемого. Возможно на том и оставил бы это занятие, если не обратил бы внимание на упущенные ранее в анализе, произнесенные им фразы:
– У-гу-гу, одиночка… анализирует… И через какое то время:
– Не признание авторитета в человеке… – Что было правдой, так как авторитетность я воспринимал лишь во владении кем-то определенной области деятельности, но не в общем всего человека. Далее:
– Независимость суждений…, нет мелочей…, артиииист… – При этом он ничего не записывал, а произносил скорее для меня, чтобы проверить мою на это реакцию – может какая-то и была, но я не придал этому значение, а весьма возможно и просто пытался меня сбить с мысли…
Причина, по которой фразы выпали первоначально из моей памяти – его акцент именно на вопросы. Еще вероятно это были мысли вслух и больше говорящие не о моих характеристиках, а скорее, о его возможностях быть внимательным ко многому одновременно. Да, интересный тип, но почему-то от этого легче не становилось. Вот если бы он констатировал, что интуиция никогда меня не обманывает – это успокоило бы…
– Шерстобитов, ты чо сегодня такой плюшевый – совсем не реагируешь. Взялся изучать «Систему», изучай! А мест лишних в спарринге нет… Елисеев, не блажи, приведи его в чувство… вот, на пол и скрут… добей! Вооот. Да чо с тобой, Алексей, ефрейтора, что ли присвоили?… – Капитан Сабов вел факультатив по «рукопашке», и не любил, когда из его занятий делали освобождение от распорядка дня, подходил к своим занятиям со всей серьезностью и очень гордился тем, что был учеником самого Кадочникова.
Ребята из под его «руки» выходили если не мастерами, то неплохими умельцами прикладной системы, и именно в боевых условиях, где даже не «полная выкладка»[6] весила не один десяток кг, что уже говорить про фон усталости и так далее. Да и уметь применять любой предмет в виде оружия тоже не лишнее.
Многое было схоже и с тем, чему в свое время показывал мне отец, а того в свое время его отец и так далее – терские казачки.
А потому и мы, хоть скоро и выпускники, но из-за уважения к Ван-Ван-Чуну, как любя называли своего учителя Ивана Ивановича, подходили к тренировкам серьезно по нескольку раз в неделю, а кто хотел и чаще, и были благодарны, возможности применения в последствии полученных навыков, каждый в свое время и в своей ситуации…
– Ван-Ваныч, да их с Толиком Жуковым сегодня в «особый» тягали, вот и куксятся… – Вступился кто-то вовремя, иначе не миновать спарринга с самим В.В., а он никогда не лупил, только болевыми наказывал.