– Все понятно?
– Все, – проскрипел Сигесада, – кроме слова «капитуляция». Его нет в нашем военном лексиконе, его не поймет наша армия.
– Поймет, – усмехнулся Иван. – Жизнь научит.
– Такого слова нет и во всем японском языке.
Жилин посмотрел на генерала Максимова, на полковника Ивановича – сидят оба, улыбаются. Смешно им…
– Господин генерал, – терпеливо сказал Иван, – насчет японского языка возражать мне трудно. А вот товарищи – они с вами с удовольствием потолкуют. А заодно объяснят вам письменное распоряжение, которое передадите со связным своему командующему. Сегодня же ваша армия должна разоружиться и под конвоем, полковыми колоннами, отправиться на сборные пунк-ты для пленных. Во избежание недоразумений каждой части иметь впереди знаменосца с большим белым флагом.
* * *
Утром 9 июля началась капитуляция Квантунской армии. Явился командующий 5-й армией генерал-лейтенант Норицунэ Симидзу – это был пожилой, маленький, полный, коротко стриженный человек в летнем кителе с орденом и в высоких желтых кавалерийских сапогах со шпорами.
– Мы не предполагали, что русская армия пройдет через тайгу[14], – вяло сказал он. – Ваше продвижение было молниеносным.
– Ваши потери? – поинтересовался Жилин.
– Сорок тысяч. Считая убитых, раненых и разбежавшихся.
– Где же ваши раненые?
– Не знаю, – ответил генерал Сатоо, начальник медслужбы армии.
– А кто же знает? – сощурился Иван. – Вы не занимались ранеными?
– Не занимались. Они шли сами. Кто мог идти. А кто не мог, оставался.
– Истекать кровью? Так?
– Так, господин маршал.
– У нас оставалось двадцать тысяч верных императору солдат, – поджал губы генерал Симидзу. – Они дрались бы до последнего человека.
– Предположим, что так. Много у вас было самоубийств?
Командующий армией поднял голову.
– Нет. Нас не взяли в плен, мы только исполнили приказ императора. Исполнить приказ его величества – долг японского офицера. Это не позор, это не влечет за собою сэппуку.
– Сэппуку – это закон самураев?
– Да, это закон чести.
– Мужской закон?
– Да, высший закон японского дворянина.
– А при чем здесь женщины и дети?
– Какие?
– Жены, матери, дети ваших офицеров и колонистов.
– Не понимаю.
– На железнодорожном переезде южнее города Дзиси мы обнаружили грузовики. В них лежали и сидели женщины и дети в белых ритуальных повязках, застреленные или зарезанные. Четыреста человек или больше.
Симидзу пожевал губами и сказал:
– Каждый народ живет и умирает по своим законам. Вы – по вашим. Мы, японцы, – по нашим.
– Те, кто причинял смерть женщинам, боялись не вас, не русских, – пояснил начштаба Кавагоэ. – Они боялись, что их женщины и дети попадут в руки китайцев. Китайцы обозлены, они жестоко мстят нам.