Про завещание покойного императора ни слова. Всё ясно – либо воевода не разрешил вносить (и этот вариант самый сомнительный), либо Сапежский прекрасно понимает возможные последствия огласки. Если информация о тестаменте всплывёт, всё, песец котёнку! Размажут по стенке! А так хоть слабая надежда на помилование и ссылку в Сибирь.
В принципе, нас его молчание устраивало. Если завещание пропадёт бесследно, так тому и быть. Но… что если Сапежский нашёл завещание и ведёт свою игру? Нет, его просто необходимо допросить, теперь уже по нашей, смершевской, части.
Я высказал соображения вслух. Иван согласился.
– Послушаем, что скажет сей заклятый злодей.
Тут меня осенило. Если воевода отправился за разбойничьим кладом, то… вряд ли Сапежский вернётся из поездки живьём. Логика тут просматривалась чёткая. Даже не знаю, на что надеется главарь шайки.
– Вот что, братишка, сдаётся мне, что не представится нам такая возможность – устроить допрос. Не увидим мы больше Сапежского живьём.
Иван удивлённо вскинулся, но потом поразмыслил и кивнул:
– Вынужден согласиться с тобой. Фёдору Прокопичу невыгодно оставлять Сапежского живым.
– Если злодей получит по заслугам, не буду иметь ничего против. Давай закроем дело с убийством отца Лариона и князя Четверинского, а потом вернёмся в Петербург. Мне тут всё порядком остопи… короче, обрыдло. Разве что на могилку к Наташе схожу. Больше меня здесь ничего не держит.
– Хорошо. Дождёмся воеводу, отдадим ему показания Лестока…
– Фон Вердена! – поправил я.
– Фон Вердена. Сделаем копии с допросных листов Сапежского и зачнём собираться. Мне тоже здесь душно. На море хочу, к Балтике!
– Это в тебе романтическая натура играет. Да и соскучился, небось, по незабвенной Екатерине Андреевне.
– Соскучился. Надеюсь, её ещё замуж не выдали.
– Ну нет, – отрубил я. – Если и выдадут, то только за тебя, братишка!
– Ох, сомнительно что-то…
– А ты не сомневайся, а действуй.
Словесную пикировку прервал насмерть перепуганный секретарь. Он влетел в канцелярию с такой скоростью, будто за ним гнались.
– Господа! Там… там!
– Я вроде велел всем отсюда убраться, – сердито повернулся я.
– Вы не понимаете! Там… там!
– Там-там – барабан в Африке. Что случилось?
– С воеводой беда приключилась. Там раненого привезли.
– Фёдора Прокопича?
– Полицейского, который с ним был.
Мы, не сговариваясь, ринулись наружу. Перед входом в канцелярию стояла телега. Увидев нас, возница поклонился, заломив в руках шляпу-пирожок.
– Стало быть… вот. Я туточки по делам ехал, гляжу, а он из леса навстречу выходит. Весь в кровише! Грит: «В город вези»! Стало быть, я и отвёз.