— Это определенно бы облегчило ситуацию, — сказал Гейб.
— Итак, мы будем спать на диване, — сказал Катчер, — Как будто нам по двадцать и у нас пижамная вечеринка.
— По правде говоря, — произнес Этан, — Не всем нам придется спать на диване.
— По правде говоря, — сказал Катчер, — Ты можешь поцеловать мою задницу.
— Дамы, — сказала Мэллори. — Давайте, надевайте ваши панталоны больших девушек. Мерит и Этан уже спали в спальне, так что я не вижу смысла заставлять их съезжать оттуда. Мы с Катчером можем занять диван. Оборотни будут чувствовать себя лучше, если мы сами это уладим, для нас же это будет не большой потерей.
Мы все уставились на нее на мгновение, из-за ее безжалостного тона и взвешенных слов. Если это была Мэллори 2.0, я полностью ее одобряла.
— Она права, — сказала я. — Мы можем сами разобраться с этим.
— Хотя нам нужно придумать что-то с одеждой, — произнесла она.
Габриэль кивнул, посмотрев на колдунов.
— Я поговорю с Фэллон, Ником. Они где-то вашего размера, думаю, смогут что-то предложить.
Он поморщился.
— И определенно осталось много рубашек с логотипом Луперкалии. Сомневаюсь, что многие захотят оставить себе подобный сувенир.
— Мы будем благодарны за любые вещи, которые ты сможешь найти.
— На самом деле у меня есть небольшая просьба, — сказала я и Габриэль наклонил свою голову ко мне.
— Да, Котенок?
— Сегодня вечером у нас не было наших мечей. Финли сказал нам не носить их, что они злят семью. Но если мы ожидаем монстров — особенно монстров с магией — я хочу свою сталь.
Он ухмыльнулся, обмениваясь понимающим взглядом с Этаном.
— Я поговорю с ними.
Затем Габриэль махнул рукой в сторону все еще нетронутой еды на кофейном столике.
— Солнце вскоре поднимется. Я позволю вам поесть и немного отдохнуть.
Я сидела ближе всех к двери, так что поднялась, также намереваясь проверить замки после его ухода. Но когда мы встретились у двери, Габриэль остановился, чтобы посмотреть на меня. Его глаза, цвета теплого янтаря, бурлили, как шторм.
— Спасибо, что спасла их.
Я кивнула, улыбаясь.
— Пожалуйста. Я была рада помочь.
Но выражение его лица оставалось серьезным, глаза глубокие и бездонные, их выражения было достаточно, чтобы мурашки забегали по коже моих рук.
— Как и многое в жизни, — тихо произнес он, — Все могло закончиться совершенно по-другому.
Моя грудь сжалась. Как и колдуны, оборотни также обладали даром предвидения. Неужели он имел в виду, что Таня могла умереть? Что он мог потерять ее и Коннора в этой битве?
Стрела чего-то пронзила мою грудь, ощущение на грани между признательностью и печалью. Я была рада, что его семья была в безопасности, и обеспокоена тем, что вся эта ситуация могла так легко закончиться трагедией. Я не знала, как описать словами свои чувства или как ответить.