— Ур-р-а! — ревел зал, и вверх летели фуражки и кепки.
— Победа или смерть! — неожиданно для себя закричал вдруг звонко Федя, и в зале многие повернулись к окну и заулыбались Феде и еще сильнее зааплодировали.
А потом тесный кинотеатр задрожал от песни:
Вихри враждебные веют над нами,
Темные силы нас злобно гнетут…
Федя пел со всеми, и пацан в рваном картузе — тоже, и их лица пылали от восторга и счастья сопричастности к великому грозному времени.
Опустел зал кинотеатра, а Федя все сидит на суку, отца дожидается. А отец к дяде Пете подошел. Стоят они на сцене под грозным плакатом «Победа или смерть!» и о чем-то спорят.
— Папка! — кричит Федя со своего сука. — Когда домой пойдем?
Перестали спорить мужчины, на Федю смотрят.
— Федюха! — удивился отец. — Ты как здесь? А ну, давай сюда!
Спрыгнул Федя с дуба, влез в окно и подошел к ним. Смотрит — а дядя Петя опять обыкновенный: простой, добрый и глаза насмешливые. Даже отчего-то грустно сделалось Феде.
— Что, Федор, — спросил дядя Петя. — Небось соображаешь, как бы поесть чего? Я бы тоже не отказался.
И тут врывается в зал человек в кожанке и с наганом на боку, по щекам его ручейки пота текут.
— Петр Иванович! — подбежал, запыхался.- На Оружейном в сборочном ночная смена забастовала!
Рванулся навстречу человеку в кожанке дядя Петя:
— То есть как это забастовала?
— Митингуют, станки побросали. Говорят, паек малый и заработок худой. Я машину подогнал. Едем!
— Едем! И ты, Дмитрий, со мной. Понадобится — тоже слово скажешь.
— А с ним как? — Отец взял Федю за руку.
— С собой возьмем.
Летит сквозь темный, притаившийся город длинная черная машина с тупым носом. Мелькают редкие фонари; свет из фар осветит то домишко с окнами, закрытыми ставнями, то густые зеленые деревья, то патруль на углу — и штыки винтовок блеснут ярко.
Рядом с шофером сидит Федя, и дух у него захватывает от быстроты, и все ликует в нем — первый раз в жизни едет Федя на настоящей машине.
— А как она называется? — шепотом спрашивает Федя у шофера.
— Кто она? — тоже шепотом спрашивает шофер; он пожилой, усатый.
— Ну, машина ваша.
— А-а… — Шофер улыбается сквозь усы.- «Роллс-ройс» называется. В Англии ее сработали.
— В Англии? — удивляется Федя. — И оттуда привезли?
— Не мы, хозяин наш бывший, директор завода. Мы машину у него отобрали. Теперь обошьем железом, и броневик получится. Смекаешь?
— Смекаю. И тогда прямо на фронт, беляков бить, да?
— Точно.
Летит по гулким пустым улицам машина, ветер посвистывает, бьется в стекло. За спиной Феди на заднем сиденье — дядя Петя, отец и тот, в кожаной куртке.