Сам Вюртембергский погиб, и откровенно – к лучшему. Рюген был страшно зол на него, мог сгоряча и повесить. А от такого поступка по отношению к независимому владетелю, пусть и входившему в состав империи, император бы потом не отмылся.
Из-за дурака герцога Померанский теперь мог располагать войском численностью в сто пять тысяч человек, в то время как у противников в общей сложности было двести семьдесят тысяч… И что самое неприятное – баварские солдаты сильно воспряли духом…
Узнав о приближении венедов, баварцы быстро спрятались «в домик» – заранее подготовленные укрепления в полусотне верст от Аугсбурга. Рассмотрев их как следует, от идеи штурма император отказался: сделано на совесть, здесь нужна или длительная осада по всем правилам, или кровавый штурм, в котором он положит треть своего войска. Ракеты тоже отпадали – баварский лагерь был не единым «табором», а системой из нескольких десятков укреплений, позаимствованной у Михеля Покоры.
«Взломать» лагерь можно, и между прочим, не так уж сложно. Игорь, как один из создателей такой системы «Славянской системы укреплений», знал и ее слабые места. Тем более что баварские инженеры допустили ряд ошибок. Но… время – французы были уже на подходе.
Последних, кстати, сейчас усиленно «разлагали» эмиссары Грифича, рассказывая: «Пока вы воюете за интересы вельмож, ваши родители, жены и дети голодают».
До голода во Франции было еще очень далеко, но определенные проблемы наметились. Ну да ничего удивительного, там с упоением ломали «Старый Мир», и Система работала ныне с превеликим скрипом. Не то чтобы он сильно надеялся на пропаганду, но почему бы и нет… А главное – если… Нет – когда (!) они потерпят первое поражение, им психологически легче будет оправдаться: дескать, они не хотели воевать за интересы аристократов, когда их дети голодают.
Французы задержались в Эльзасе и Лотарингии, рассыпавшись по окрестностям. Неверный ход с точки зрения политики: если заявляешь о «возвращении Исконных Территорий в Лоно Франции», то это поступок не самый умный. И неверно с военной точки зрения: следовало не грабить, а идти на соединение с союзником. Но винить вражеских полководцев в глупости было нельзя: солдаты начали роптать, а наказания могли перерасти в бунты. Так что разрешение на грабеж было чем-то вроде премии. И что характерно, в этот раз доля солдат[51] от награбленного была гораздо выше обычной.
Услышав такие известия, Рюген просиял и, оставив тридцать пять тысяч солдат с Фольгестом, рванул навстречу врагам. Начальник Генштаба тем временем просто заблокировал баварцев. Трехкратная разница в силах? И что? Виттельсбах явно желает воевать руками французов, не желая подставлять своих солдат под пули венедов, да и разница в качестве… Так что можно быть уверенным – будет сидеть и ждать французов.