Только вчера Эмма рассказывала, что видела какую-то крупную птицу. «По-моему, не орел, но большая такая, очень большая. Голова коричневая, а не белая, а на ногах – пышные перья».
Как по мне, эта новость – безусловно, повод выбраться в парк и поискать там странную птицу. Может быть, это сапсан, а может, какой-нибудь ястреб. Можно взять с собой бинокль, с которым я хожу смотреть на птиц, – вдруг да повезет. Это, конечно, не экспедиция на Рио-Гранде, где можно день напролет любоваться кружащими над головой орлами. Тут приключение поменьше, покамерней. Но все равно сойдет.
Чтобы вернуть равновесие, нужно каждый день делать все те небольшие дела, с помощью которых я возрождаю в себе оптимизм. Проснувшись, удобно устраиваюсь в большом кожаном кресле и, подобрав ноги, пишу утренние страницы. Я молюсь. Читаю Эрнеста Холмса. Сажусь за компьютер и работаю. После работы отправляюсь в небольшое путешествие.
Взяв на поводок Тигровую Лилию и повесив на шею бинокль для наблюдения за птицами, отправляюсь в парк. Я ищу ту большую птицу, которую видела Эмма. А нахожу множество малиновок и одного красноплечего трупиала. Ближе к вечеру, вновь сидя за компьютером, бросаю взгляд в окно и вижу пролетающую мимо цаплю. Мой покойный отец любил цапель, и в гостиной у меня висят две репродукции с рисунков цапель кисти Одюбона. Птица, летящая высоко в небе в сторону Центрального парка, кажется мне добрым предзнаменованием. Я готова видеть добрые предзнаменования во всем.
На крыше дома через улицу от нашего устроен садик. Его сторожат две большие глиняные совы: они призваны отпугивать голубей. Замершие совиные фигуры как бы говорят: «Опасность. Вы проникли на вражескую территорию». Этот садик голуби облетают по широкой дуге.
Мы, художники, тоже должны уметь различать, кого и что следует обходить десятой дорогой. По возможности следует избегать людей, которые иссушают наш энтузиазм, обрезают крылья воображению. Острый язык критика подобен острым шпорам на ногах у совы и с их легкостью способен изорвать в клочья наш оптимизм. Мы живучи, но нас легко задеть. Нужно быть настороже.
Если сердцу – хоть одному – не позволю разбиться, я не напрасно жила.
Эмили Дикинсон
Мы, художники, должны быть бдительны. Контролировать всех вокруг мы не в силах, но можно ведь понять, чье общество благотворно на нас влияет, а чье – иссушает и устрашает. Когда мы примемся устанавливать новые границы, непременно пробудим в ком-то ярость и вызовем сопротивление. Когда скажем: «Руки прочь!» – кто-нибудь обязательно ущипнет нас напоследок.