Когда я страдала над плохим отзывом в воскресном номере The New York Times – единственным плохим отзывом на книгу «Темная комната» (The Dark Room), которая всем остальным понравилась, – справиться с депрессией мне помог наспех написанный стишок. Я адресовала его автору того самого неприятного отзыва:
Уважаемый Билл Кент,
Неприятный есть момент:
Вы критиковали Юнга,
А вовсе не мою книгу.
Тому, кто не верит в Бога, остается верить лишь в порядочность… Порядочность – это очень хорошо. Лучше быть порядочным, чем непорядочным. И все же, по-моему, одной порядочности недостаточно.
Гарольд Макмиллан
Сочиняя этот стишок, я ощутила какую-то озорную власть над происходящим. Это было все то же проказливое ощущение игры, свидетельствующей, что мы смотрим на вещи здраво. Когда жизнь становится убийственно серьезна, мы теряем чувство соразмерности и придаем вещам больше или меньше значения, нежели они того заслуживают. Особенно ясно я понимаю это сейчас, когда перед глазами все время маячит стакан. Порой кажется, что главной чертой моего алкоголизма можно назвать склонность жалеть себя. Если периодически навещающие меня депрессии порождены биохимическими процессами в организме, сражаться с ними следует любым оружием, от таблеток до укрепления духа. Но стоит оказаться на краю стакана, и искушение пожалеть себя становится почти неодолимым.
Днем я давала интервью журналисту из крупного канадского журнала. «Каково это – носить ярлык автора книг о самопомощи?» – пожелала узнать она. Вопрос попал прямиком в одну из моих самых болезненных точек – я страшно боюсь, что всегда буду известна в первую очередь как учитель и моему таланту художника не суждено будет воссиять. Я честно ответила той женщине, что не могу позволить себе думать о том, как меня видят другие. «Для меня это все равно что выпивка, – объяснила я. – Только начни думать, что меня не ценят и не будут ценить, как немедленно услышишь: “Ах, бедняжка, бедняжка, выпей, бедняжка, стаканчик!”»
Нас, художников, невозможно уничтожить; даже попав в тюрьму или в концлагерь, в моем мире творчества я останусь всемогущ, даже если мне придется писать картины языком в пыли на полу камеры.
Пабло Пикассо
Я объяснила этой женщине, что главным моим учителем была необходимость воздерживаться от алкоголя. Все стратегии, которые я научилась использовать в творческой жизни, берут начало в методах, освоенных в стремлении перестать пить. Когда Бернис говорит: «Будь маленькой», – я слышу: «Да, делай по шажку за раз». Когда Бернис говорит, чтобы я составляла маленькие списки дел и выполняла перечисленное, я думаю: «Да-да, просто нужно сделать следующий правильный шаг. Только не забегать вперед».