— Князь Вяйнемяйнен не допустит, чтобы ты пошел вперед. Ведь у него нет наследников. Наследник может быть только, если Кюллюкки родит сына. Но только твой сын станет князем двух племен. Поэтому он тебя будет беречь как зеницу ока, — рассудил Ратиша.
— Наверно. Мой сын будет вождем двух племен и наследником славы словенских князей. Но Кюллюкки молода, а породниться с карельским князем могут пожелать и другие короли.
— Но пока же не пожелали... и пока она твоя жена, — заметил Ратиша.
— Вроде ветер поднимается, — сказал Гостомысл.
Ратиша огляделся по сторонам. Над свинцовой водой неторопливо плыли молочные клочья.
Туман быстро сносило с реки, и Гостомысл подумал, что это может помешать незаметно подойти к лагерю разбойников, и забеспокоился.
Но с берега сквозь полупрозрачную вуаль тумана подали условленный сигнал, и Гостомысл приказал причаливать.
Через минуту ладья носом воткнулась в песчаный берег, и гребцы тут же сбросили на берег сходни. Но никто не сходил с корабля — ждали приказа Гостомысла. А Гостомысл приказ сходить на берег не торопился отдавать. Он напряженно изучал берег.
На берегу виднелось множество кораблей.
— Это корабли разбойников, — сказал Ратиша.
— Вижу, — сказал Гостомысл.
— Остальные корабли начинают причаливать к берегу — сказал Ратиша, — пора выходить на берег.
— Пока — не пора, — сказал Гостомысл.
— Ты чего-то опасаешься? — спросил Ратиша.
— Смущение есть — кораблей у разбойников что-то слишком много, — сказал Гостомысл.
— Медвежья лапа сообщал, что не меньше сотни. — Напомнил Ратиша.
— Но где разбойники? — задал вопрос Гостомысл. — Никого не видно. Исчез и человек, подававший сигнал. Странно это.
Но не только Гостомысл встревожился, у остальных, не увидевших на берегу людей, в мозгу зародилась также мысль, что дело тут нечисто и возможна засада. Хотя никто и не верил, что Медвежья лапа мог сдаться врагам, однако тревога заставила руки воинов крепче сжать оружие.
— Я скажу, чтобы приготовили луки, — сказал Ратиша.
— Скажи, сказал Гостомысл и заметил: — Впрочем, и так все готовы к бою.
Ратиша показал на струг, в отличие от других только причаленный носом к берегу.
— Это струг Медвежьей лапы.
— Да, — проговорил Гостомысл и повторил вопрос: — Но где же сам Медвежья лапа и его люди?
Ответ на вопрос пришел сам — в тумане показалось темное пятно. Оно приближалось, и вскоре за ним обнаружились новые силуэты.
— Это люди, — сказал Ратиша.
— А я думал — медведи, — слабо пошутил Гостомысл.
Звякнуло железо.
— Они вооружены, — сказал Ратиша.
— Берите их на прицел, — распорядился Гостомысл.