– Пойдем, что ли, Николай Егорович, – снисходительно сказал хирург. – Иди домой, выпей четвертинку, закуси селедочкой… и снова увидишь небо в алмазах. Какая ерунда! А не хочешь уходить – не уходи. В крайнем случае пересядь в другой вагон… Ныть не надо, прости за грубость. Если бы все, кого пихали, ныть взялись, – посуди сам, Николай Егорович, – какой бы общий стон раздался. Собачьего бы лая не услыхали.
Он озорно подтолкнул локтем Карнаухова и в лад тряхнул черными рожками кудрей.
Николай Егорович расплылся в ответной улыбке, почесал подбородок, внезапно спросил, в свою очередь подталкивая Горемыкина:
– А это правда, Ваня, что ты жену хлестал поводком, а потом голую выгнал на улицу без вещей и денег? Давно хотел спросить.
– Да ты что? – сжался хирург, – Ты что гово– ришь–то? Очнись, Николай!
– А еще говорят, ты своих медсестер принуждаешь гостинцы у больных отнимать. Правда ли? Я вот не верю, например.
Горемыкин дернул плечами, свистнул Дана и заспешил через поляну. «Рехнулся старик», – подумал он без обиды, но с огорчением.
Николай Егорович остался один сидеть на скамейке, жмурился от лучей уходящего солнца, которые совсем и не касались его глаз, курил сигареты и в подробностях блаженно вспоминал прошлое, давнее…
ИСТОРИЯ ПЕРВОЙ ЛЮБВИ НИКОЛАЯ ЕГОРОВИЧА КАРНАУХОВА (Литературная запись воспоминания)
«Читальный зал библиотеки института. Двадцатитрехлетний студент Карнаухов штудирует политэкономию. Ему нужно выучить целую страницу наизусть. Но где там? В рассеянном сознании маячит накрытый матушкой стол, на нем пироги, сало, домашняя колбаска, смородиновая настойка. Николай сглатывает слюну. Взгляд его натыкается на бледное личико девушки, сидящей напротив. Перед ней нет ни книжек, ни тетрадки. Худенькие ручки сложены на полированной крышке стола. Ногти накрашены ярко.
– Чего ты? – спрашивает Николай. – Чего не занимаешься?
Он удивлен. В библиотеке все занимаются. Тепло, светло, скоро сессия.
– Неохота, – отвечает девушка.
– Зачем же ты пришла?
– Интересно. На все поглядеть.
Николай нервничает и опускает глаза в книгу. Строчки не несут смысла, голова каменная, тупая. Он всю ночь работал на пристани. Теперь есть деньги дня на четыре. Он чувствует, что девушка разглядывает его. Ее глаза таинственно неподвижны, взгляд сонный, безразличный, темный.
– Ну что? – говорит Николай. – Хочешь, пойдем на улицу?
– Пойдем, – соглашается, вздыхая, девушка.
Вечер. Ресторанчик на Трубной. Карнаухов лихорадочно прикидывает, хватит ли денег еще на одну бутылку дешевого вина. Хватит. Он заказывает. Верочка ему улыбается. Мужчины за соседним столом смотрят на нее неотрывно.