— Уж точно ты не будешь жить в той гостинице, которая была забронирована… — произнес Рей, пристегиваясь. — Твоя команда прилетит только сегодня вечером. Никто не знает, что ты уже на Гостье. Осмотримся, приценимся… Возможно, даже, — Рей обернулся к Риве и криво улыбнулся, — я разрешу тебе прогуляться по торговым центрам. Только в очках и в бейсболке, естественно.
Рива издала восторженный вопль:
— Спасибо! Спасибо!
* * *
Этот день Рива запомнила, как нечто чудесное. Они бродили с Реем по городу. Рассматривали здания, спорили о памятниках и архитектурных стилях. Заходили в огромные центры и маленькие магазинчики. Попробовали местную кухню. На радостях Рива накупила местных диковинных сувениров, безделушек, две живые картины и механического единорога. И это не считая пестрого сарафана в национальном стиле и высоких кожаных сапожек. Грузовой отсек аэромобиля был забит под завязку. Рей только посмеивался, но послушно носил покупки и регулярно поднимал палец вверх, одобряя очередное приобретение.
Рива чувствовала себя странно. Она никогда не ощущала такой близости с другим человеком. А тем более, с мужчиной. Хмурый некрасивый телохранитель вдруг превратился в худощавого смешливого парня, который заставлял ее заливаться смехом до икоты, и был более похож на ее ровесника.
— Представляешь! — Рей театрально приподнял брови. — Когда я пришел забрать андроида, они поставили его в огороде и заставили отгонять птиц от кукурузы. Миллион кредов стоит и машет руками, как пропеллерами, и издает протяжный такой, жалостный звук: «Уууу», словно просит забрать его оттуда.
Рива весело рассмеялась, представив эту картину. Они сидели в кафе, ели мороженое. Рей рассказывал смешные случаи из работы. Если не получалось вспомнить, придумывал. Только бы услышать ее заразительный смех. Увидеть, как вспыхивают глаза. Он вдруг подумал, что ее никогда не баловали, не позволяли дурачиться. И детства у нее, в сущности, не было.
— А когда закончил академию, был таким важным, — вспоминал Рей. — Я был лучшим на потоке. И рассчитывал сразу попасть на патрульный линкор штурманом. Даже уже сказал друзьям, что назначение пришло. Представь себе их лица, когда мы вчетвером встретились в доках. Нам поручили полировать внешние иллюминаторы. Самая грязная и тяжелая работа. Вот было позорище…
Рива улыбнулась только, чтобы не расстраивать Рея. Почему то ей было не совсем смешно. Она хорошо понимала обиду и огорчение молодого парня, надежды которого рассыпались в прах. Ей же самой нечего было рассказать. В ее жизни ничего веселого не происходило. Она силилась вспомнить хоть что-то…