Доброжир открыл глаза, когда теплый солнечный луч мазнул его по щеке. Осторожно приподняв голову, он огляделся: пиршественный стол усеян костями и испорченными остатками пищи; скатерть, словно кровью, залита вином.
«Лучше пролитое вино, чем кровь», — подумал Доброжир и привстал.
Даны спали: кто на лавке; кто, уткнувшись лицом в недоеденную пищу; кто просто на земле.
Дурно пахло блевотиной.
Где-то еще слышались пьяные вскрики, тихий женский плач, но все уже было кончено.
Кто-то осторожно тронул спину, и Доброжир обернулся — на него пристально глядел конунг данов.
— Ты уже пришел в себя? — спросил Готлиб.
— Да, конунг, — ответил на датском языке Доброжир, и спохватился — этим он выдал себя. На самом деле он знал язык данов, потому что не раз возил товары в землю данов.
— Ты знаешь наш язык? — настороженно глядя, спросил Готлиб.
— Вчера я выучил у твоих воинов лишь простые слова, — попытался исправить положение Доброжир.
Готлиб задумался.
Доброжир встал и отряхнул с одежды грязь.
Готлиб прервал свое молчание.
— Где Олав? — спросил он.
— Где-то спит, наверно, — проговорил, не открывая глаз, прислонившийся головой к спинке кресла Харальд.
Он, оказалось, не спал и слышал разговор конунга с Добро-жиром.
— Так найди, — сказал Готлиб.
— Сейчас приведу, — сказал Харальд.
Он обвел мутным взглядом двор, ища, кому бы дать приказание привести переводчика.
Никого не нашел и выругался:
— О великий Один! Даже слуги обожрались вина и дрыхнут без задних ног. Будь они все прокляты!
— Харальд, придется тебе идти самому искать Олава, — смеясь, проговорил Готлиб.
Харальд поднялся, потянулся, и сказал:
— Надо выпороть слуг.
— Не надо. Вчера мы победили благодаря моей мудрости без боя. Поэтому я хочу, чтобы все наслаждались плодами моей победы, — сказал Готлиб.
— Все равно надо выпороть слуг. Они должны были не вино пить, а нас сторожить. А если бы дикари нас перерезали, пока мы спали? — сказал Харальд.
— Тогда надо начинать с тебя, — сказал Готлиб.
— Почему с меня? — спросил Харальд.
— Потому что ты воевода и обязан был организовать охрану, — сказал Готлиб.
Харальд покрутил головой и сказал:
— Ладно, пороть никого не будем. Пойду искать Олава. Наверно, тоже где-либо пьяный валяется.
Харальд двинулся, едва держась на ногах, по двору. Через несколько секунд остановился и сказал:
— Вот он! Так и есть — пьяный валяется, словно мертвый. Думаю, сейчас толку от него никакого.
— А ты сунь его в холодную воду, — посоветовал Готлиб.
— Так и сделаю, — сказал Харальд и закричал: — Где тут бочка с водой?
Но никому не было дела до воеводы, и, поняв, что никто ему не ответит, и, оглядевшись, он сказал: