– Ну да, конечно, младенец Иисус был особенным, – ласково ответствовал Шеймус, помолчав. – Но я не думаю, что у него были лакеи, миссис Фонтейн.
– А кто же такие мудрецы, если не… святые лакеи?
Шеймус наклонил вбок голову:
– Да, вы действительно находитесь в затруднительном положении, если говорите такую ерунду.
– Мудрецы – цари! А у всех царей есть прислуга! – выпалила Элайза. Вот уж действительно божественное вдохновение.
Шеймусу эти ее слова понравились.
– Ну, этим своим соображением вы прибавили мне работы, – заметил он.
– Ливреи должны быть полуночно-синего цвета. С серебряной оторочкой.
– А вы не многого хотите, миссис Фонтейн?
– И еще нужны чулки. Шелковые чулки.
– А туфли? – Шеймус явно начал понимать ее.
– И туфли.
– Если я смогу убедить леди из Общества защиты суссекских бедняков включить в рождественскую пантомиму лакеев, мне понадобится от вас кое-что взамен, миссис Фонтейн, и яблочными пирогами уже не обойтись.
Святой Господь!
– Приходите в «Свинью и чертополох» в два следующих свободных вечера, – быстро добавил он.
– И это все?
Шеймус усмехнулся:
– Этого должно быть довольно. Огорчена, голубка? – Он подмигнул Элайзе. – Удовольствия, которое я получу, убеждая миссис Снид в том, что мудрецам нужны лакеи, будет более чем достаточно. Если мне это удастся…
Посланник короны привез ла Вею несколько строк, написанных на листке бумаги, с датой, указанием места встречи, именами людей, с которыми он должен познакомиться и проследить за ними, именами людей, с которыми он будет работать, а также людей, ему знакомых, включая графа Ардмея.
Конечно, это опасно. Он должен будет их классифицировать, представившись французским гражданином, который все еще переживает из-за исхода войны.
Все это не было особо сложной задачей.
И деньги… О, с помощью денег, которые ему предлагали, он сможет решить все свои проблемы.
Беда в том, что Ла Вей все еще не был физически готов к выполнению таких поручений. У него есть свое тщеславие, но он не глупец и никогда не подвернет опасности людей, с которыми работает.
У него есть месяц для принятия решения.
И это решение, по сути, стоит между ним и всем, чего он хочет.
Граф Ардмей получил похожее послание, и они вчера проговорили весь день, то и дело вспоминая свои прошлые приключения и уклоняясь от разговора, который должны были вести, – возьмутся ли они исполнять задание короля?
Или Филипп возьмется за дело без графа?…
Интуиция подсказывала Филиппу, что графу из-за жены и ребенка не хочется браться за это дело, несмотря на обещанные награды. Слишком много он теперь может потерять. Лишившись почти всего, что любил, Филипп не мог обвинять друга в нерешительности.