– Ты понимаешь, – сказал тот, вернувшись, – это не наша тема и не наша проблема. Да и вряд ли ты добьешься стабильной работы такого двигателя, – извиняясь, добавил он. – Кроме того, это опасная штука. Случись что, нам перекроют кислород, прекратят финансирование, так что, давай немного подождем.
– Сколько? – нетерпеливо перебил он шефа.
– Не знаю, – тот помялся. – Лет пять, может быть, десять, а там посмотрим…
Он ушел с работы. Начал предлагать свое изобретение другим, вполне уважаемым институтам, но первое восторженное впечатление всегда сменялось отказом. Оказывается, проще создать нечто новое, чем найти этому применение и признание. Он стал безработным, потому что больше не мог выполнять бессмысленные обязанности, продолжая бороться за жизнь своего детища. А на вопрос, кого он представляет, не знал, что ответить, и многие уже косо смотрели в его сторону, когда он появлялся на пороге их учреждений. Тогда и вспомнил о своем друге, который давно преподавал в одном европейском университете. Реакция была мгновенной. Прочитав работу, тот понял, что это открытие века, и нашел возможность записать его выступление на конференции, где теперь он и находился.
– Только какую фирму ты будешь представлять? – спросил друг напоследок.
– Свою страну! – ответил он.
– Нобелевской премии тебе! – пожелал на прощанье друг.
– Так на сколько процентов вы повысите свой КПД, господа? – думал он, дожидаясь своей очереди. От волнения и жары начала болеть голова.
– Нужно выпить глоток кофе, – подумал он и вышел в фойе.
Он крутил в руках чашечку с ароматным напитком и думал, какими словами разбудить сонную аудиторию. К нему подошел какой-то мужчина:
– Мистер Леонид Громов?
– Мы знакомы? – удивился он.
– Читал вашу заявку на сегодняшнее выступление, – ответил тот, не представляясь. – Жду с нетерпением! Это бомба!
Он успел допить кофе, подумав, что первый единомышленник у него уже есть. Странно, как долго там у себя дома он обивал пороги, а здесь первый встречный ждет его выступления. И снова с интересом посмотрел на иностранца. Успел лишь это. В следующее мгновение перед глазами мелькнула яркая вспышка, и он потерял пространство, время и самого себя…
4
Нестеров проснулся и, вспомнив все, подскочил на кровати. Солнце слепило глаза и как будто ничего не случилось. Он был жив, по-видимому, здоров. Только тот солнечный день остался где-то вчера, и, судя по дате на его часах, наступило новое и такое необычное сегодня… Огляделся. Рукописи в пакете лежали рядом на тумбочке.
– Слава Богу, хотя бы их не потерял, – подумал он. – Хотя бы их, – потому что себя он не находил в памяти и, где был этой ночью и вчерашним вечером, совершенно не помнил. Комната напоминала гостиничный номер, огромное во всю стену окно пропускало ослепительный свет восходящего солнца, а вставало оно из бесконечного моря, переливаясь в серебряных лучах удивительного рассвета. Подошел к окну: только бескрайнее море и солнце, а наверху незнакомое небо. Он в пижаме, в незнакомой комнате, на самом краю этой водной стихии. Отшатнувшись, прошелся по комнате. В таких апартаментах раньше никогда не бывал. Это была не больничная палата, а скорее, шикарный номер в отеле – обстановка удивляла необычностью и роскошью.