Необычные случаи на охоте и рыбной ловле (Кондратьев) - страница 43

Выстрел.

Общий гомон затихает, но скоро возобновляется с прежней силой. К черному комку на перекрестке по боевой тропе прямо навстречу охотнику идет новый воин.

В этой охоте выдержка и хладнокровие имеют первостепенное значение. Особенно трудно при стрельбе из винтовки заставить себя сделать паузу между выстрелом и досылкой в ствол очередного патрона, так как смена патрона после нажатия спуска вырабатывается в условный рефлекс. И если охотник промахнется, то тетерев, заметив резкое движение правой руки, с треском пробивает зеленую крышу, а за ним снимаются и все остальные. Поэтому после промаха охотник должен сохранять полную неподвижность, пока тетерев не скроется из поля зрения.

О боевых танцах и драках монгольских косачей рассказывать не буду. По форме они ничем не отличаются от новгородских, карельских или уральских. По содержанию — тем более.

Этот вид охоты я особенно любил.

Безветренный ясный зимний день. Крепкий мороз. Сверкающий снег и густая синь неба.

Одеваешься легко: фуфайка, легкая шерстяная шапка. Обуваешься внимательно. Очень удобны ботинки и хорошо пригнанные краги, плотно охватывающие ноги до колен. В такой обуви легко преодолевать глубокий снег.

Охотник идет к токовищу протоптанной тропой по открытому пространству. Уже на расстоянии 400-500 метров от тока он замечает, что одна из пышных сосен в редколесье над самым током как бы увешана крупными черными плодами. Это косачи. Пора пересечь урему и войти под кров леса. Заветная сосна скрылась, и следующие двести метров можно пройти беззаботно.

Потом, при возрастающей осторожности начинается самый подход. От куста — к толстой сосне, от сосны — к тесной группе березок, дальше, уже пригнувшись, вон к тому выворотню. Осторожно выглянем из-за него.

Да, вот она, врезанная в синеву волшебная темно-зеленая крона с черными шевелящимися плодами. Как красивы эти птицы-крупные, плотные, иззелена-черные, блестящие, с белоснежными подхвостьями и красными бровями! Бровей, конечно, не видишь на расстоянии полутораста метров, но в представлении они живы.

И как разнообразны позы косачей! Один, вытянув шею, ощипывает верхушку соседней ветки, другой спокойно сидит на суку, третий крепко ухватился за гибкую ветвь, висит на ней, как акробат, вниз головой и, раскачиваясь, обрывает клювом хвою.

Любопытство натуралиста борется со страстью охотника. И посмотреть хочется и боишься — вдруг слетят! И тут же возникает вопрос, неизбежно связанный с подобной охотой: стрелять отсюда или попытаться подойти еще ближе?

Практика быстро показала нам, что ноин-ульские тетерева довольно строги и в редких случаях подпускают охотника ближе чем на 80-100 метров, а часто и на 100 метров подойти не дают. Таким образом, каждый раз приходится решать задачу сообразно обстановке. Иногда охотник бывает вынужден открыть стрельбу и на 150 метров. Конечно, при хорошем упоре. Выворотень отвечает этому условию, и треск первого выстрела рассыпается по горам. Целиться надо по возможности в самого нижнего тетерева. Его падение не так пугает остальных. Почему? Я пытаюсь объяснить это тем, что нижние тетерева не видят начала падения верхнего, «считающего сучки», и пугаются: не беркут ли напал сверху? Паника вспыхивает мгновенно. А нижний был на виду у всех и ничего ему не угрожало, и «приземлился» он не стукаясь о сучки. Может быть, заприметил что-нибудь лакомое под деревом? Конечно, перевоплощаться в тетерева затруднительно. Может быть, я и не прав в своих догадках. Охотно услышу более разумное объяснение. Пока же приходится просто считаться с фактом. Правило «стреляй в нижнего тетерева!» не мной выдумано, а известно многим охотникам.