Ян проследил за порталом взглядом с легкой усмешкой.
– Я похож на идиота? Зачем мне это делать? – нагло ощерился он.
– Потому что по-другому с тобой я говорить не буду. Можешь отрывать мне голову.
Оценивая расстояние между ними, Адиса прикидывал, как быстро сможет допрыгнуть до Яна, если тот вдруг решит сглупить. В очередной раз.
– Мне нужны гарантии, что я получу то, что хочу, – блеснул глазами Ян.
– Никто тебе их не даст, Вестник, – ухмыльнулась девушка. – Но я могу сказать, что ты получишь кое-что ценное от меня.
– Ты же понимаешь, что это ловушка? – на всякий случай решил уточнить Адиса.
– Я согласен. – Разжал пальцы Кенгерлинский.
Девушка улыбнулась и тут же исчезла в портале. Ян двинулся за ней.
– Стой! – отчаянно крикнул Адиса.
Ян обернулся, подобрал и натянул футболку, взял в руки кожанку и на ходу достал что-то из нагрудного кармана. Кинул Адисе:
– Позаботься о байке.
Адиса лишь мельком отметил ключи с серебристым брелком в своих руках и поспешил задать вопрос, который его мучил больше всего:
– Но почему?
– Я не знаю, сколько еще смогу вынести без… вот так, – тихо вымолвил Ян и шагнул во тьму.
Портал за ним замкнулся, оставив Адису в чужом доме наедине с растерянностью.
Параллельные
Ян расслабился внутри портала, когда непроглядная тьма сомкнулась вокруг него словно кокон.
Он не чувствовал страха. За все время, что жил, только последний месяц Ян смог ощутить настоящий вкус жизни. Жаль, понял это несколько позже, чем надо было.
Тьма полностью оглушила его, спеленала, будто младенца по рукам и ногам, отчего Ян не мог пошевелиться.
Он был готов к любому исходу событий.
Но в голове уже созрел план действий, если вдруг все пойдет не так, как он ожидает.
Кенгерлинский поражался сам себе, что совершил такой необдуманный поступок, шагнув за существом в портал тьмы! Но что удивляло больше, раньше он бы жалел о содеянном и пытался бы найти пути отступления, сейчас же подобные эмоции внутри него спали.
Ян ощущал лишь свербящее предвкушение от скорой встречи с Банши. Он сам не мог понять, отчего так изощренно изгаляется, чтобы отыскать беглянку. До того самого момента, как увидел «Дашу» спокойную и такую же красивую, какой она запечатлелась в его памяти, Ян успокаивал себя мыслью, что все его мотивы исключительно ради мести Демьяну.
Сейчас же трезво признал, пусть пока только перед собой, – дело было совершенно в другом. В чем именно Кенгерлинский отказывался даже предполагать. Это новое, что поселилось в груди после появления Банши в его жизни – пугало.
Ян никогда прежде не слыл трусом, но теперь он мог признать, то, что заставляла его испытывать Даша, ужасало до заикания.