Может, в ад таких, как я не берут?
Горько усмехнувшись, приложила руку к груди. Сердце трепыхалось, как попавшая в силки пташка.
Несколько раз, пройдясь ладонью по коже шеи, я нахмурилась. Кулона не было.
Пошарив взглядом поблизости – осталась ни с чем.
Подарок матери пропал.
– Почему? – запрокинула голову, вглядываясь в небо.
В одно единственное «почему» я постаралась вложить все то, что произошло со мной раньше, все то, что заставило измениться и стать убийцей.
– Почему я? – слезы обожгли щеки.
Небо осталось немым.
Пока юная Даша Алексеева оплакивала свои многочисленные потери, в том числе и недавнюю – собственную душу, я бестелесной дымкой вынырнула из ее тела и зависла в воздухе рядом.
Я была так потрясена всем, что показалось, совсем перестала чувствовать.
Слез не было.
Сожалений не было.
Никаких метаний в сторону, как маятник.
Трезвый расчет. Ум. Анализ.
Девочка, которой я раньше была, горько выла, подняв лицо к небу, я же задалась вопросом: «Как возможно было забыть столько подробностей из своего же прошлого?». Нет, я смутно помнила пожар, приставания Гарика, но… все это, все, как оно было на самом деле, увидела только сейчас и испытала настоящий шок.
О человеческих предательствах думать было не время, и я не стала бередить открывшиеся раны, пусть их оплакивает девочка. Я же повзрослела, пережила это и оставила за плечами прошлого.
Меня заинтересовали другие, открывшиеся детали.
И первой из них был Гарик, точнее не сам этот извращенный урод, а то, чем он стал после соприкосновения с моей кровью.
Слова Яна, которые я раньше не понимала, подслушав однажды, мгновенно опалили память:
– Ди, не будь лопухом! Как ты себе это представляешь? Здравствуй, Даша, я должен сказать тебе, что твоя кровь убивает все человеческое в том, на кого попала и освобождает для демона сосуд? Ой, ну ты не переживай, это всего лишь древнейшее проклятие вашего рода. Откуда оно взялось? Нет, ну здесь совсем просто! Моя бабка прокляла твою прабабку. Пустяки! Правда?
Понимание происходящего приходило ко мне медленно, но верно, точно кусочек потерянной ранее мозаики занял свое место.
Значит, изнасиловав меня, Гарик активировал проклятие? А соприкоснувшись с кровью, стал терять человечность? Это бы объяснило его черные глаза, которые, то появлялись, то исчезали. Но что значит, сосуд демона и почему Гарик впился в меня словно пиявка, не отпуская и на миг?
Я огляделась в поисках ответов, но ничего не менялось – декорации оставались все те же, девочка плакала, а черный водоворот не спешил появляться и забирать меня обратно.