Она прервала злобно:
– Не выпендривайся.
Я перевел дыхание, сказал уже миролюбивее:
– Ты права, что-то завелся. Наверное, от голода. Пора нам, ученым, брать власть в свои руки, пока женщины еще не обрушили землю в бездну.
Она указала взглядом на вырастающий впереди новенький с иголочки высотный дом, явно выстроенный в этом месяце, от силы, в прошлом.
– Вон мои окна, видишь?..
– Это все твои? – спросил я. – Хорошо живешь.
– Не умничай, мои почти под крышей. Если вздумаешь выброситься, то хряпнешься прямо на асфальт.
– Свинство какое, – сказал я расстроенно. – Все выпадают только на крыши автомобилей, а я на асфальт! Причем попадают точно-точно посредине крыш, а я ляпнусь мимо?
– Вот-вот, – сказала она злорадно, – учти!
– Учел, – ответил я. – Ты тоже не промахнись.
– Что-о-о?
– Не промахнись, – пояснил я, – когда будешь меня выбрасывать. Со злости у тебя руки дрожат, я заметил. И в глазах двоится. И морда такая прекрасно перекошенная в благородной ярости валькирии, что просто божий ангел!.. В день изгнания с небес.
Автомобиль высадил нас у подъезда, а сам торопливо ринулся занимать место на стоянке. Ингрид поднялась по ступенькам, мощная и монументально прекрасная. Подростки у двери поспешно дали ей дорогу, а женщины прервали разговор, провожая ее пугливо-завистливыми взглядами.
На меня, понятно, внимания никто не обращает, я могу хоть половину из них зарезать и уйти, никто такого не заметит. Даже жалко, что никого резать пока не нужно, а просто заради смеха еще как-то не сильно тянет.
С нами в лифт вскочила молодая яркая женщина, мы с Ингрид отодвинулись к стенкам, а она стояла между нами, как в лесу между огромными деревьями, пару раз даже пыталась задрать голову, но мы слишком близко, шейные позвонки хрустят от усилий, но выше наших подбородков ничего не видит.
Когда мы вышли на площадку, Ингрид слегка улыбалась той победоносной женской улыбочкой абсолютного превосходства, хотя, на мой взгляд, превосходство не бесспорное, не все мужчины предпочитают высоких и сильных женщин. Очень даже не все. Хотя, наверное, есть и такие сумасшедшие, природа выпускает мужчин в большем ассортименте, чем женщин.
На ее двери две видеокамеры, одна настроена только на опознавание, она же и дала команду открыться, я слышал, как вышли из пазов длинные штыри замков, Ингрид осталось только потащить на себя за ручку.
Дверь чуть тяжелее привычной, что значит внутри проложен лист пуленепробиваемой стали. Увы, полицейские должны быть защищены добавочно даже дома.
Я переступил порог, у меня вырвалось само собой: