– Я смотрю, там добровольцы объявились?
Дюжев прекрасно знал, что крикнул кто-то из блатных, поэтому глядел поверх голов, в конец строя.
– Давай, Валя, не балуй! А то я тебя завтра замуж выдам… за Гагарина, хе-хе…
Плац загоготал снова.
В этот момент из дверей вышагнул полковник Нижников. Он оглядел всех слева направо. Толпа стихла.
– Та-а-к, вот так это дело, само дело ебиомать… – приветственным тоном начал он. – Всех посчитали? Кто докладывает, вот так это дело?..
ДПНК Панков, «Сашка Блатной», подошел к Нижникову, что-то объясняя, несколько раз оборачиваясь на строй. Дюжев стоял и млел, не глядя на полковника, а только покачивая головой и переминаясь с каблуков на носки. Кое-где слышались смешки.
– Хорош базарить! – крикнул Панков, всем своим видом показывая, что можно начинать.
Нижников кашлянул в кулак и громко произнес:
– В этом месяце, вот так это дело, план у нас почему– то отстает. В прошлом месяце работали хорошо… А в этом что-то хромает, само дело ебиомать! В чем дело? Давайте, вот так это, начальники отрядов, серьезно отнесемся…
Далее следовала длинная пламенная речь. Надо отдать ему должное – он никому не грозил, не стращал изоляторами. Он просто призывал, давайте, мол, мужики, приналяжем. Вы ведь можете работать, умеете работать. Но что-то у вас разладилось. Давайте наладим – по-другому нельзя.
Высказав все, что касалось производства и плана, он закончил информацией о приближающемся празднике в своей весьма своеобразной манере:
– У нас, вот так это дело, приближается праздник. Кто не знает – День космонавтики, само дело… В космос, конечно, вам еще рано, но улететь домой, на свободу пораньше, если работать как следует, то, понимаешь, вот так это дело, само дело ебиомать!..
На этом проверка завершилась. Отряды вновь загудели и двинулись по баракам. Издалека слышны были выкрики и остроты на тему космонавтики.
– А Дюжев, бля буду, – лучшая Терешкова на всем Ивделе!.. бля буду!
– Не-е… У него дупло широкое – в ракету не пролезет!
– Да ему эту ракету нужно в дупло забить и запускать! А-га-га-га!..
При повороте с плаца на лежневку на углу стоял Панков, дымя сигаретой и оглядывая проходящих.
Он узнал меня, возвышающегося над толпой, и чуть заметно кивнул в знак приветствия. Потом, будто спохватившись, крикнул вслед:
– Ну, что, Новик, как устроился? Все нормально?
– Лучше не бывает, гражданин начальник!
– Пиздишь, конечно. Но слышать приятно, ха-ха!
Остаток вечера прошел в обычных хлопотах. Прокричали
отбой, в красном уголке погасили телевизор – завтра на работу. Завтра еще один день от срока – долой. Я, лежа, писал письмо. Закончил, вложил в конверт и, не заклеивая крыла, захлопнул между страницами. Книга была – рассказы О'Генри. Ее мне любезно, на просьбу почитать что-нибудь повеселее, дал Мустафа.