- Мы не брезгливые, Макс. – Стайлз появляется в дверях. – Кровать скрипит?
Мадлен снова прыскает и уходит в ванную.
- Я этого не слышала.
- Ох, малышка я не об этом, - кричит брат ей вслед.
- Ага, конечно.
- Можете заниматься сексом сколько угодно, - дразню я Стайлза. – Кровать новая.
Для большей убедительности, я прыгаю несколько раз на кровати.
Стайлз улыбаясь, поджимает губы. Его темно-каштановые волосы еще больше завились от снега. На лице немного щетины и все то же колечко в правой мочке.
- Вижу, - говорит он, присаживаясь рядом.
- Я понял, что ты имел в виду. Но в этой постели не было еще ни одной девушки.
Стайлз выгибает бровь в немом вопросе. Ему еще сложно привыкнуть к моему новому образу.
- Ничего я не имел в виду. Пытался пошутить, - пожимает он плечами.
- Ты думаешь, я обиделся? – удивляюсь. – Да мне стыдно. Я словно монах, давший обет.
- В чем проблема? Ты решил полностью изменить свою жизнь – это я понял.
Я вздыхаю и ложусь на спину.
- Понятия не имею. Но это ненадолго.
- Хорошо. Ты хочешь поговорить о Розе?
Я тут же вскакиваю.
- Не говори, что поедешь к ней.
- Мама мне съест мозг, если я не навещу тетю. – По Стайлзу заметно, что это ему не нравится. – Не волнуйся, Мадлен с собой я брать не буду.
Это хорошая мысль. Я не хочу, чтобы Мадлен встречалась с моей матерью. Мадлен – чистая и добрая, а моя мать – порочная стерва. Не хочу даже, чтобы они дышали одним воздухом.
- Что ты ей скажешь? – тихо спрашиваю я.
- Скажу, что ничего у нее не выйдет.
- О чем ты?
- Это твои деньги, Макс. Папа тебе поможет. Мы не оставим все это так.
- Она выкупила у твоего отца его долю. У нее купленные адвокаты и вообще, мне плевать на это. Я заберу только машину. Я же говорил, что не вернусь.
- Макс…
- Нет, Стайлз. Прошу тебя, не надо. Я больше не хочу связываться с ней. Не хочу всего этого дерьма. Я полностью изменил свою жизнь. У меня есть друзья, и я найду работу. Тем более, старые связи приносят пользу. Мне вернули большие долги, деньги пока есть. Все хорошо.
Стайлз какое-то время изучает меня, пронизывая карими глазами. Затем медленно кивает:
- Как хочешь. Хорошо.
- Да, хочу.
Он встает и подходит ко мне, кладя руку на плечо:
- Ты действительно изменился. И прости, что мне еще трудно к этому привыкнуть.
Я улыбаюсь и легонько бью его в живот.
- Но кое в чем, я остался прежним. Я все еще могу надрать тебе зад, сопляк, несмотря на твою «типа-крутую» щетину.
Стайлз принимает вызов, и мы начинаем со смехом бороться.
Мадлен заходит в комнату и, закатывая глаза, проходит мимо.