Если не придет, все ясно. Хотя… Ридан мог запретить «беспокоить». Он так решительно закрыл дверь…
Как все-таки глупо было так жить! Не бывать в театрах, не слышать музыки, прекратить чтение. Конечно, он стал дичать. О чем можно разговаривать с таким человеком? О генераторах? Только о генераторах! О «сушильных», «консервных», лабораторных, полупроизводственных, «чудесных»… Фу, черт, стыдно! Вот Виклинг не выходит из темпа культурной жизни…
Николай услышал легкое прикосновение к дверной ручке.
Потом дверь тихо отворилась.
Три осторожных шуршащих движения…
Он еще крепче сомкнул веки. Сердце вдруг заколотилось на всю комнату.
Он чувствовал, почти видел, как Анна приподнимается на носках, чтобы издали узнать, спит он или нет.
— Смелее, смелее, Анна Константиновна, — не поднимаясь, тихо сказал Николай.
Она вышла из-за высокой спинки кровати, несколько смущенно протягивая ему руку.
— Как вы узнали, что это я?
— Я слышал ваши движения, узнал ваши шаги. И я… очень ждал вас…
Что-то более сильное, чем ее воля, охватило Анну, заставило пальцы быстро сжать пальцы Николая, и сразу же, испуганно выдернуть руку.
Несколько мгновений она выдерживала его взгляд, полный восхищения, потом опустила глаза.
В этот момент Наташа и Федор вошли в комнату. Быстро завязалась общая беседа; друзья наперерыв старались придумывать подходящие темы, чтобы как можно дальше отвлечь внимание больного от всего, что было связано с его работой. Николай заметил эти не слишком искусные маневры и вдруг расхохотался так громко и весело, что все испугались, уж не истерика ли это.
Одновременно с двух сторон появились в комнате Ридан и тетя Паша. Их встревоженные лица смутили Николая.
— Простите, я, кажется, напугал вас. Больному, очевидно, не полагается смеяться? Но, право, Константин Александрович, они тут так усердно развлекали меня… Знаете, что, товарищи? Честное слово, мне это уже не нужно. Я вылечился! Нет, нет, не от слабости, конечно, а от прежнего своего стиля работы и жизни. Во мне какой-то переворот произошел. Я хочу гулять, хочу читать, ходить в кино, на концерты. Я буду заниматься спортом… вероятно.
Это «вероятно», рассмешив всех, оказалось убедительнее других доводов Николая.
— Вы это серьезно? — спросил Ридан.
— Совершенно серьезно. Я испугался. Не хочу падать в обмороки, глупо ведь. Эдак я свихнусь и… не успею ничего сделать.
— Хорошо. Теперь я вижу, что перелом действительно произошел. Но чтобы восстановить нервную систему, вам придется отправиться в санаторий месяца на полтора. Необходимо переменить обстановку, климат, природу…