За размышлениями я приняла душ и надела голубое платье, подаренное Вестой. Но даже длинные рукава платья не смогли скрыть уродливые отметины на руках, которые вчера оставил Рейес.
В столовую спускалась тихо, стараясь не нарываться лишний раз на горничных и лакеев. Но как оказалось зря… Кроме Джойс в столовой оказались молоденькие горничные. Одну из них я уже знаю, только имя забыла. Эта та самая горничная, которая некультурно тыкала в меня пальцем и возмущалась, что у меня еды больше, чем нужно.
По-хорошему, я могла бы просто уйти, но вот это грозное «накажу» мешало мне это сделать. Поэтому под прищуренными взглядами прошла в угол столовой и уселась за свой стол.
— Лекси, нам надо поговорить, — заявила Джойс, усаживаясь напротив меня и говоря шепотом так, что бы кроме нас двоих, этот разговор никто не слышал.
— Может не надо? — морщась, предложила я. Либо Лорен, либо Джефри рассказали о нашем торжественном появлении с лордом вчера вечером. И честно говоря, разговаривать об этом не было никакого желания. Я вообще никогда не любила обсуждать свою личную жизнь, а после приезда в замок стала не любить это в несколько раз больше.
— Лекси! — грозно цыкнула на меня Джойс.
— Ладно, — так же шепотом сказала я, — о чем поговорить?
— О тебе и о лорде.
— В смысле? — попыталась прикинуться дурочкой, но, к сожалению, на сей раз не прокатило.
— Гамильтон видел вас вчера вдвоем, утром вы выехали из замка, а вечером вернулись, — вот скотина, значит все-таки Джефри. — Лекси, я не хочу лезть не в свое дело, но послушай меня. Лорд Вальтер, хороший человек, но только до определенного времени.
— Я не понимаю, — и на самом деле, я ничего не понимала. Помнится, Джойс говорила совершенно другое, когда я только приехала.
— Слушай внимательней, — она нагнулась ещё ближе, переходя на еле слышный шепот, — все, кто лез в личную жизнь лорда, не очень хорошо кончали.
— Да почему все решили, что я лезу в его жизнь! — хотела сказать шепотом, но получилось в полный голос и довольно громко. Невольно обернулась, увидела заинтересованные взгляды в нашу сторону.
— Да тише ты, — зашипела Джойс. — Ты девка молодая, горячая, романтики, небось, захотелось и жениха богатого. Но пойми, глупая, от лорда ты этого не добьешься. Переспит с тобой пару раз и выбросит за порог, а потом какой-нибудь конюх твое тело найдет.
Чем больше говорила Джойс, тем больше мне хотелось кричать и оправдываться. Не лезу я не в чью личную жизнь! Почему всех так это интересует! От её слов задергался левый глаз, и я со всей силы сжала больное запястье, чтобы хоть как-то усмирить себя. Нельзя кричать, во-первых, этим ничего не добьешься и, во-вторых, Джойс подумает, что я оправдываюсь.