– А вы как? – спросил он жену.
Анна утвердительно кивнула и, улыбаясь, прикрыла глаза. «Значит, она действительно хорошо спала», – подумал Жоан. Так и должно быть, ведь именно поэтому он не рассказывал ей о своих ночных кошмарах, которые в последнее время посещали его с удивительной периодичностью. Тем не менее он подумал, что Анна, возможно, тоже ощущала неминуемое приближение опасности, но скрывала это, чтобы лишний раз не волновать его.
Когда они вернулись в спальню, Анна принялась кормить малыша, а Жоан надел белую рубаху и камзол зеленого сукна, чтобы спуститься на нижний этаж. Он никак не мог привыкнуть к такой роскоши; всего лишь три года назад он одевался в лохмотья раба на галерах, и прошло только два года с того момента, как он снова обрел свободу. Возможно, именно эта кардинальная перемена, ранее немыслимое для него благополучие и были причиной головокружения и беспокойства. Все складывалось слишком хорошо, чтобы быть таковым на самом деле. Наверное, потому, что вся его жизнь была непрекращающейся борьбой против невзгод, Жоан не был готов к этому счастливому периоду своей жизни и боялся, что что-нибудь пойдет не так.
Он не только смог жениться на женщине, которую сильно любил, но и на пороге двадцатипятилетия, благодаря помощи Микеля Корельи и друзей из Неаполя, стал владельцем книжной лавки. Это было его мечтой с того самого момента, когда в возрасте всего лишь двенадцати лет он начал работать подмастерьем в лавке книготорговцев Корро в Барселоне.
Жоан спустился в подсобное помещение и, пройдя через комнату, стены которой занимали полки с бумагой, перьевыми ручками, типографской краской и различными письменными принадлежностями, зашел в мастерскую, чтобы поздороваться с работниками, переплетавшими книги. Многие были беженцами из Флоренции. Работая, они напевали песни своей родины. Жоан вдохнул знакомые запахи бумаги, клея и кожи и взял в руки законченный экземпляр, чтобы оценить качество работы. Он прощупал все внутренние швы и ласково погладил кожу обложки. Удовлетворенно пробормотав что-то, он осмотрел еще пару экземпляров и сердечно похлопал мастера по плечу.
– Молодец, Джорджио. Просто великолепно. Кто работал над этими книгами?
Жоан внимательно выслушал Джорджио, наблюдая одновременно за работой мастеров и подмастерьев, которые сшивали листы бумаги, проклеивали их и обрабатывали кожу для обложек книг. Жоан вспомнил то время, когда он сам проделывал эту работу в Барселоне.
После он зашел в типографию, которая занимала отдаленную часть дома и сообщалась с остальными помещениями через внутренний двор. Там он встретился с Антонио – мастером-печатником, придирчиво разглядывающим только что отпечатанные экземпляры. Запах свежей краски, которую подмастерья наносили на печатные пластины, пропитал все вокруг.