Вместе со Сладой в горницу шмыгнула Данка. Устроилась на лавке, потупила глазки.
– Батько воевода… госпожа боярыня… прошу покорно извинить, что не по обычаю… – пробормотал Йонах. – Только нет у меня здесь родичей и…
– Говори толком! – перебил его Духарев. – Что натворил?
– Да ничего! – торопливо, словно испугавшись, сказал сын Машега. – Ничего, только…
Прошу у вас, батька воевода и матушка боярыня, руки дочери вашей Даны! – единым духом выпалил Йонах.
Оппаньки! Сергей поглядел на жену: ты знала?
Чуть заметный кивок.
Надо же! Когда только успел?
– А что Дана, согласна? – спросил Сергей.
– Согласна! – быстро ответил Йонах.
И Данка часто-часто закивала.
Духарев задумался… Породниться с Машегом? Что ж, почему бы и нет? Йонах, конечно, еще мальчишка, но уже сейчас воин добрый… А Данку и впрямь пора замуж отдавать. По местным меркам она уже, считай, в девках засиделась… Однако ж, что это будет за свадьба, если со смерти княгини и двух дней не прошло, а жениху через две недели – в поход? Можно, конечно, отложить до возвращения…
«Если вернемся, – тут же суеверно подумал Духарев. – Или оставить парня здесь?..»
– Жена, что скажешь? – спросил он. – Отдадим нашу Данку за Йонаха Машеговича?
Слада ответила сразу, не раздумывая:
– Нет!
Духарев очень удивился. Он знал, что жена к Йонаху относится с симпатией…
– Ну-ка, детки, идите погуляйте, – велел Духарев. А выставив их из горницы, спросил:
– Почему «нет», Сладушка? Чем тебе мальчик не угодил? Чем он плох?
– Мне – ничем, – ответила Сладислава. – А в мужья для Даны я его не хочу.
– Отчего так?
– Оттого, что хузарин.
Вот те раз. Духарев был поражен.
– Его отец – мой друг, – напомнил он. – И не однажды спасал мне жизнь. И сын – в отца. Данке он по сердцу, гнили в нем тоже нет! Я считаю: для Данки он будет хорошим мужем!
– Ты – господин, – не поднимая глаз, произнесла Слада. – Будет так, как ты скажешь…
Дрогнул ее голос, или показалось?
Он быстро пересек горницу, обнял жену:
– Нет, не так. Сколько лет с тобой живем, первый раз слышу, что тебе хузары не по нраву. Чем хузарин хуже угра, руса, ромея?
– Тем, что он – не нашей веры! – твердо ответила Слада.
– То есть, если его окрестить, то ты согласна?
– Он не примет крещения, – не раздумывая, сказала Слада.
– Почему ты так думаешь?
– Не примет. Спроси его.
– Ладно, – сказал Духарев. – Спрошу. А ты иди пока…
Со своим гриднем он поговорит наедине.
– Так ты ее любишь или нет? – сердито спросил Духарев.
– Люблю.
– А креститься не хочешь?
– Не могу, батька-воевода.
Йонах уперся, как бычок. А Серега-то думал: уговорить его принять крещение – пустяковое дело.