– Он хузарин,– пояснила Слада.– Ему можно верить. Хузары держат такие дома… для мужчин.
– Ага… А если бы я пришел один?
– Тебе предложили бы выбрать женщину.
– А ты откуда знаешь? – Изображая гнев, Серега нахмурил брови.
– Да это все знают! – Девушка рассмеялась.– Ты подумал: может, я из тех женщин, которых предлагают мужчинам, да? Хочешь узнать, так ли это? Сейчас узнаешь! – Слада присела и взялась за шнуровку сапога.
– Ты с ума сошла! – воскликнул Духарев, отдергивая ногу.
Слада обиделась.
– Я же твоя жена! – Она чуть не плакала.– Я должна снимать с тебя сапоги!
– Снимай,– согласился Серега, смирившись.
Пока она расшнуровывала сапоги, Духарев глядел сверху на круглую черную, как смоль, головенку и думал, что он совсем не так представлял свою свадьбу. Совсем не так…
Слада закинула руки, вынула деревянные заколки, встряхнула головой. Блестящие волосы рассыпались по узкой спине, закрыв ее целиком, до молочно-белых ягодиц. Девушка привстала на носочки, задернула кисеей овальное оконце, повернулась…
– Почему ты так смотришь? – спросила она, краснея.– Я – худая, да?
– Ты глупая! – улыбнулся Духарев.
Он поднялся, шагнул к ней, обнял, наклонившись, вдохнул травяной запах ее волос, ощутил теплые груди, прижавшиеся к его животу, почувствовал, как ее пальчики развязывают узелок гашника, помогают освободиться от штанов… Подхватив ее на руки, Сергей осторожно опустил ее на ложе.
– Положи руки под голову, закрой глаза и не шевелись.
Слада чуть заметно кивнула.
Опустившись на колени рядом с ложем, Серега начал медленный танец пальцев и губ по изгибам этого юного тела. Он прикасался к нему с той жадной нежностью, какая возникает, если желание сердца опережает желание тела. Он скользил по ней сверху вниз, чувствуя, как она вздрагивает, как подается навстречу его рукам, губам и языку. Она не открывала глаз, она старалась не шевелиться, но он чувствовал ее желание и разжигал его, зная, что ее страсть будет жарче, яростней, ослепительней, чем у любой из женщин, с которыми он предавался любовным играм на капище Волоха. Потому что тем женщинам было все равно, кому подставить лоно, а Сладе нужен только он, и нет на земле, этой или той, которую он покинул, нигде нет женщины, более желанной ему, чем та, что стала его женой…
Тонкие пальцы коснулись его затылка.
– Сережа…
Голос был не чистым и звонким, а хриплым и прерывистым, словно ей не хватало воздуха.
Он услышал, но осознал не сразу, а только через несколько секунд. И понял, что только этого слова ему не хватало…
Это было потрясающе. Нет, «потрясающе» – бледное и жалкое слово. Никогда и ни с кем у Сереги не было такого ошеломляющего кайфа. Как будто кто-то схватил целое звездное небо и встряхнул, как огромный ковер,– и все звезды осыпались вниз и промчались сквозь них, взбив их тела в слепящую звездную пену, смешав верх и низ, смешав пальцы, губы, мышцы… все!