Голова не болела, но тело было вялым и каким-то неприятно легким. Сквозь веки пробивался свет, но глаза открывать не хотелось.
Рядом кто-то спал. Женщина. Что-то несильно давило на горло. Коршунов пошарил рукой: коса.
Настя!
Глаза моментально открылись…
Коса была не черная. Пшеничная…
Коршунов осторожно приподнялся, повернулся.
Рядом, подложив под щеку свернутую рубаху, посапывала незнакомая девка. Толстощекая и веснушчатая. Большущие груди с махонькими сосками лежали одна на другой, как розовые поросята.
В первый миг Коршунов почувствовал не разочарование, а облегчение. Он не помнил, что было ночью. И хорошо, что то, о чем он не помнил, было с этой незнакомой девушкой, а не с ней. Это было бы все равно что после бутылки «Смирновской» проглотить бокал восхитительного старинного вина, которое достается всего-то раз или два в жизни. Жахнуть залпом – и закусить вялым грибочком.
Как выяснилось, ночевал Коршунов не в самом доме, а во флигеле. На втором этаже. Во дворе пахло навозом. На скамеечке у крыльца восседал Стайна. Нехорошо было Стайне. Похмелюга мучила. Вокруг него хлопотала Анастасия. Окунала в бадейку тряпочку, прикладывала к вискам хозяина, смачивала загорелую лысину. Улыбнулась Коршунову. Официально. Но у Алексея все равно в груди екнуло. Вся она была такая ладная, аккуратная, чистенькая. Даже на ногах не здешние чуни, а изящные плетеные сандалии.
– Здоровья тебе, – произнес Стайна. – Как ночь?
– Хорошо.
– И я – хорошо. – Он похлопал Анастасию по бедру. – Есть хочешь? Пить?
– Да. – Коршунов пнул свинью, которая вознамерилась пожевать его штанину.
– Иди в дом. – Стайна вяло махнул рукой. – Там все… – и закрыл глаза.
Коршунов мог бы его вылечить. Одной-единственной таблеткой. Но почему-то не хотелось.
Позавтракав (явно объедками вчерашней обжираловки), Коршунов опять вышел во двор. И узнал, что по его душу уже дважды приходили. Один раз – Книва, другой – посыльный от Одохара.
Алексей обдумал, кому следует отдать предпочтение, и остановился на Книве. Совесть Коршунова мучила: бросил их в чужом городе. Пусть даже и родичи у них тут…
Вопрос: как их теперь искать? Городишко, конечно, маленький. Небось и тысячи жителей не наберется, но все же…
Проблема решилась легче легкого.
Стоило выйти на «площадь», и среди болтавшегося там народу Коршунов углядел знакомую рожу Одохарова дружинника.
Дружинник время проводил не праздно: обучал молодое поколение благородному искусству боя. Выглядело это так: учитель, голый по пояс и босой, с топором в одной руке и щитом в другой, подвергся яростным нападкам четырех подростков с палками.